— Можно ли так спокойно убивать? — тихо спросила Нинель.
Вестник склонил голову, словно не понимая, к чему этот вопрос. Нинель закрыла глаза и осела на землю. Она не хотела делиться мыслями и переживаниями со своим спутником.
Вестник пожал плечами, принимая ее молчание.
— Ты ранена, — Вестник достал из кармана темный бутылек и протянул девушке, — возьми, помажь рану. Можешь даже не останавливать кровь, мазь действительно хорошая, но не трать слишком много — она очень редкая.
Нинель как во сне взяла маленькую бутылочку.
— Думаю, нам стоит сделать привал и поесть, — сказал Вестник и побрел в сторону ближайшего перелеска.
Нинель проводила его усталым взглядом и принялась за себя. Присев на камень, она помазала рану жидковатой мазью. Кровь смешалась с белой субстанцией, и девушка почувствовала неприятный запах. Жгучая боль пробежалась по всей руке, переходя на грудную клетку. Нинель застонала, искренне надеясь, что это не яд, но боль волной прокатилась обратно до пореза и стихла. Кровь остановилась и начала сворачиваться. Нинель закрыла глаза и прислушалась к звукам природы. Ветер шумел в пожелтевшей траве, птицы молчали. Была обыкновенная осенняя ночь. Нинель упивалась звуками и запахами родного мира.
— Надо бы мертвых куда-то убрать, — сказал подошедший Вестник, который ходил бесшумнее кошки. Его голос красиво слился с шелестом ветра в траве.
Нинель открыла глаза. Вестник кинул к ее ногам тушку вороны.
— Ешь, — приказал он и принялся стаскивать тела мертвых гоблинов в одну кучу.
Чтобы отвлечься от мрачных мыслей, девушка принялась за ворону. Нинель даже в голову не пришло, что можно отказаться от такой еды. В Сахане она предпочитала мясо рыб, однако в пищу шло все, что можно было съесть. Там не особо разбирались в еде — законы выживания слишком строги, чтобы быть гурманом.
Вестник подошел к девушке.
— Ты опять будешь есть сырое мясо или разведем костер?
Нинель удивленно глянула на своего спутника.
— Мне все равно, — ответила она.
— Мне тем более.
— Все время, что я слежу за тобой, ты не ел, — пробормотала Нинель.
— Ел, просто ты этого не видела.
Нинель пожала плечами и вгрызлась в жесткое сырое мясо. Она глотала, почти не жуя, и снова испачкала лицо и одежду в крови.
— Почему ты ешь сырое мясо? — спросил Вестник. Казалось, он был слегка удивлен.
— Привыкла, — отозвалась Нинель, вытирая лицо рукавом потрепанной рубашки. — Я много лет питалась сырым мясом…
Тут она осеклась.
— Сколько же времени я провела в Сахане? — спросила Нинель после короткого молчания. По ее подсчетам, прошло лет семь, но подсчеты могли быть неверны из-за тех дней, что она проводила в темных пещерах замка.