Странная сложилась ситуация. Вся деревня словно погрузилась в траур. Площадка перед воротами медленно заполнялась мужчинами, женщинами и детьми. Она была освещена огнями, и все пристально смотрели на этого йога-отшельника. И в глазах у всех людей стояли слезы. Но и в этой странной ситуации отшельник просил милостыню, протягивая перед собой чашу для подаяний. А все люди рыдали, демонстрируя материнскую и дружескую любовь, привязанность и нежность. Я узнавал этих людей. Это были друзья моего детства и юности, мать, на руках которой я провел детские годы. Я узнал тот двор, где играл в детстве. Я узнавал каждую веточку на деревьях, ведь на этих деревьях я играл с друзьями, братьями и сестрами в прятки. Я помнил каждый закоулок в этой деревне, где я веселился, играл и проказничал. А все эти люди видели меня в таком состоянии, и их сердца переполнялись любовью. Они спрашивали меня: «Что ты наделал?» Но йог стоял, подобно каменному изваянию, совершенно неподвижно. Я наблюдал все это со стороны. Но что я мог поделать? Хотя мое физическое тело и имелось в наличии, я не находился в нем. Существовали все социальные и родственные связи, но я для этих людей был никем. Я принадлежал им, а отшельник был независим и ни с кем не чувствовал связи. Мать, преисполненная любви, подошла к отшельнику, протянула из-под складок сари руку с едой, наполнила ему миску, благословила его: «Живи тысячу лет, ненаглядный!»
Все с удивлением смотрели, как отшельник, наполнив миску для подаяния, отправился восвояси. И тогда плотина материнской любви прорвалась. Несчастная женщина подбежала к отшельнику: «Я хочу хотя бы один раз увидеть моего ненаглядного сыночка. Окажи мне такую милость! Отшельник! Я распознала тебя! Ты — не тот, кому я дала жизнь! Ведь он — в первую очередь мой сын, а уже потом отшельник. Каким бы великим отшельником он не был, он не может забыть свою мать. Прошу тебя, окажи мне такую милость и пришли его ко мне хотя бы один единственный раз! Я знаю, что ты наделен удивительной силой. Мой сын будет развиваться рядом с тобой, он отвергнет мирские привязанности, отвергнет иллюзию и будет жить для всего человечества. Передай же ему мое благословение. А теперь, отшельник, иди! Благословенна эта земля, что ты по ней идешь. Мне тоже повезло в жизни, ведь я — мать. Иди, отшельник, и передай моему сыну, что материнская любовь всегда дает силы».
Отшельник положил ей на краешек сари горсть пепла и ушел. Мать приложила этот пепел ко лбу, к своему лицу. Ведь все в нашем мире — пепел, и в пепел обратится. Женщина засмеялась, счастливая. Удивительна доля отшельников — весь мир принадлежит им. Простые люди не могут надивиться на это чудо — ведь истинный йог, оставив родственников и друзей оплакивать его судьбу, может в мгновение ока перенестись в Гималайскую пещеру. Вот и тот отшельник оставил тело и перенесся в свое собственное. А я лишь наблюдал за всеми этими метаморфозами. Когда Хари Баба прикоснулся ко мне, я начал постепенно возвращаться в привычный для меня мир. Я услышал проникающий в самое сердце голос Торакхнатха Джи: «Теперь иди ко мне, ведь ты уже оставил все привязанности этого мира!»