Показав противнице, что атаковать не собираюсь, я ушла в глухую оборону, озадачив ее. Амбис явно ждала, что я кинусь в бой, забыв обо всем, откроюсь и хорошенько получу, но мой план был иным: нижняя челюсть опущена к груди, кулаки на лице, закрывают брови и нос, а лоб открыт – бейте, пожалуйста…
Не самый подлый и хитрый прием – этой стойке тренера обычно учат молодняк, чтобы новички не отворачивались и не шарахались от летящих в лицо кулаков противника. В спортивной секции мы называли такую фишку – «сделать барана». В общем, именно его я и сделала. Поймала головой несколько сильных ударов, а на следующем подалась вперед, встречая кулак противницы там, где он еще не успел свернуться и обрести нужную твердость.
Раздался хруст. Амбис болезненно зашипела и отступила, подхватив повисшую плетью кисть.
– Вот тварь подлая, – разобрала я едва слышную фразу, вырвавшуюся из перекошенных болью губ.
В общем, закончился день безрадостно, если не сказать хреново. Амбис отвели в местный медпункт, а я, получив очередную порцию нравоучений от Светловой, отправилась восвояси. Выбравшись из арки телепорта, медленно побрела через лес. В голове крутилась мерзкая мысль – сожаление о совершенном поступке. Не стоило давать волю эмоциям и мстить. Месть ведь вообще мерзкая вещь, один вред от нее… окружающим и себе. Да и повод-то по сути был плевый. Ну, раздавила Амбис мою таблетку, да и хрен-то с ней. Можно было не выеживаться и взять светловскую. Черт бы побрал эти любовные зелья! Прямо с ума сводят…
Впереди раздался громкий щелчок, оторвал меня от гнетущих размышлений. На пятнистой от пробившегося сквозь листву закатного солнца тропе сидела обезьяна. Та самая, что стащила мои бесценные бусы – подарок Царя Маду. Тощая скотина щеголяла в них до сих пор, никак тоже в царские жены метила.
– Иди отсюда! – придав лицу всю необходимую суровость, я показала животному кулак.
Та не послушалась. Оскалила зубы, изобразив что-то наподобие улыбки, и бочком приблизилась ко мне. Усевшись в полуметре, она протянула свою анарексичную конечность и «улыбнулась» еще шире.
– Ну, привет, – я присела напротив животного и, чувствуя его неуверенность, сделала, как когда-то делал Эйб – решительно ухватила обезьяну за нижнюю челюсть. – Вот так лучше. Больше кусаться не будешь?
Обезьяна что-то прогудела в ответ, а я еле сдержалась, чтобы не отдернуть руку – зубы, промявшие кожу на ладони, были острыми, словно клинки.
А тем временем, на тропе появился мой сосед (как говорится вспомнишь… вот и он). Парень бесшумно приблизился и застыл невдалеке, освещенный пятнами истерзанного деревьями света.