– Переговорник! – вспомнила Дина и остановилась. Она понимала, что опасность слишком велика, но не удержалась. В приборе Майло крылся теперь основной смысл ее пребывания на Играх!
– Сейчас. Стой тут, – кротко бросил ей спутник. Дина послушно замерла в ожидании. Охотник ушел. Спустя пару минут он вернулся, сунул в руки девушке влажный гаджет. Пахнуло кровью, и Киллджо пояснил. – Мотт с Фоссой перебили всех…
Они еще долго шли во мраке. Молча. Вскоре запахло землей – коридор превратился в длинную нору. Втягивая носом дух сухой почвы, Дина ощутила себя затравленной лисой… или барсуком. Она отчетливо прочувствовала все, что ждет загнанного в подземный ход зверя, за которым охотится кто-то безжалостный, неумолимый, способный вцепиться в горло крепкими зубами и душить, выжимая по каплям жизнь из слабеющего тела…
Когда нора неожиданно открылась выходом, ночь показалась зверолюдке светлой, как день. Небосвод, щедро осыпанный звездами выгнулся в высь синим куполом.
– Они пойдут за нами? – тревожно поинтересовалась Дина, оглядываясь через плечо на черный зев тайного выхода.
– Сразу не догадаются – сперва потратят время, чтобы сломать дверь и стены. Это убежище строили по моему личному заказу, поэтому все его фишки знаю только я и еще пара охотников из старого состава, – ответил Киллджо, – но расслабляться не стоит, придется долго идти без отдыха.
– Доспехи… не исправить? – робко спросила девушка, предполагая возможный ответ.
– Нет, – со стальным спокойствием произнес охотник, и тут же обнадежил, – но в их отсутствии есть одно важное преимущество, теперь я тоже исчез со сканеров, нас будет непросто выследить…
Они шли долго, больше суток, пока, наконец, Киллджо не решил сделать привал. Дина беспокоилась, предлагала пройтись еще немного, но охотник решения не поменял:
– Мы и так слишком долго не спали, что толку с того, что пройдем еще десяток километров и вымотаемся окончательно – фора будет невелика.
Дина понимающе кивнула. Ну, конечно, черт возьми, он был прав. Она еле стояла на ногах и с начала Игр скинула от измотанности и стресса наверное килограммов пять. Даже последний сытный ужин не спас положения.
Стремительная потеря веса моментально отражалась на выносливости: холод и усталость ощущались гораздо сильнее. А еще – и это, пожалуй, самое главное – Дина не представляла, как они с Киллджо будут теперь ночевать рядом. Эйфория страсти, навеянная змеиным дурманом, прошла, и теперь в душе назревали смятение и паника… Киллджо. Он человек и мужчина – его можно понять, каждому зверолюду известно, что в любовных порывах людские самцы бывают непредсказуемы и неадекватны, а тут еще зелье, но она-то сама чем думала? Хотя, какое там думала… забылась. Только вот забытье должно проходить, а оно почему-то до конца так и не отпустило. Витало где-то на грани сознания, мучило, навевало сомнения, что виной произошедшему в убежище вовсе не змеиный дурман. Не он один, что-то еще…