Из сладостного плена меня вырвали голоса в приёмной, на столе зазвонил телефон.
— Б..ть, — выругался я. – Никита, подожди, я сейчас выйду!
Покинув нежные объятья, я нашёл свои брюки, быстро натянув их на себя, проигнорировав бельё, и отправился на поиски рубашки.
Моя нимфа умудрилась закинуть её в мусорную корзину. Достав рубашку, попытался её застегнуть, но половина пуговиц исчезла, что и неудивительно, после того как с ней разобралась Рыжуля. Я снял испорченную рубашку и отправил её обратно в корзину. Хорошо, в шкафу была запасная. Схватив телефон, я ринулся в приемную, чтобы предотвратить вторжения братца.
Уже на пороге опомнился
— Рыжуля, никуда не уходи! Мы ещё не закончили!
— Что у вас случилось? – уже в приемной спросил я у Никиты с Юлией.
— Да ничего. На погрузке требуется твоё присутствие, чтобы подтвердить, что отгружено то, что нужно.
— Отлично, идём!
— Арсений, у тебя все в порядке? – спросил брат.
— Да, — буркнул я. – А что?
— Да ты какой-то взъерошенный! Как будто только от бабы вылез! – прокомментировал Никита.
Пронзив братца тяжёлым взглядом, я сказал:
— У тебя только бабы на уме! Если бы ты столько же думал о работе, сколько о бабах, цены бы тебе не было! – ответил я и стал просматривать пропущенные звонки.
— Угу! — ответил братец.
— Вот дьявол! Юля, Криви подтвердила свой приход?
— Да, Арсений Сергеевич.
— На сколько?
— На семь, как и договаривались.
— А потом она мне названивала. И отправила сообщение, что может встретиться в шесть.
“Дерьмо! Надеюсь, она, не получив моего подтверждения, не пришла на встречу!”
— Арсений, что стряслось? Ты какой-то странный.
— Так, Юля, быстро в приемную и жди Криви, а я скоро вернусь.
— Да, Арсений Сергеевич.
— И в мой кабинет не заходи! — крикнул ей вслед.
— Хорошо.
— Арсений, что с тобой, — не успокаивается Никита.
— Ничего, устал.
Разобравшись с погрузкой, я поспешил к себе.
— Криви приходила?
— Нет, — ответила Юля.
— Хм, уже половина восьмого. Позвони ей.
— Звонила, Арсений Сергеевич. Не отвечает.
— Чёрт, чёрт, чёрт! Неужели она заявилась в шесть?
"И опять застала пикантную сцену! Что же она подумает о “Фее?”
“Что это не издательство, а дом терпимости!” — ехидно подсказал голос в голове.
— Звони ей, пока не возьмёт трубку.
— И что сказать?
— Переведешь на меня!
— Хорошо.
Я вошёл в кабинет и плотно закрыл дверь.
— Рыжуля, извини, что оставил тебя одну…
Вот только моей страстной нимфы здесь не было. Даже намека на её недавнее присутствие не осталось. Только коричневый кожаный диван ещё хранил вмятины от наших тел и остатки тепла нашего безумия.