Я трепыхнулась в знак протеста — очень хотелось закончить свой шедевр, но на пути встал Нед. Мокрый, продрогший, он взял моё лицо в ладони, не позволяя отвести взгляда. Ледяное прикосновение отрезвило, но едва ли утихомирило желание раскидать обоих друзей и вернуться к поучительному наказанию для черноволосой стервы. Я должна выполнить обещание! Ракель заслужила! Как они не понимают, это дело чести!
— Он умирает, — внезапно заголосила Тефида. — О, Девейна, спаси! Семеро богов, за что?!
Мы одновременно повернулись в её сторону. Виттор у ног трясущейся мелкой больше не бился в конвульсиях. Он обмяк и лежал соломенным чучелом прямо в грязи. Но точно не умирал — блондин оценивал вполне осознанным взглядом нашу банду. Задержался глазами на мне и — задумался. Плохой знак. Очень плохой знак.
— Помоги ему, — кивнула я Мону.
Тот всё не решался выпустить меня из медвежьих объятий. Посмотрел на Неда — видимо, ждал от него разрешения.
— Да не стану я больше никого резать, — раздражённо опередила я Комдора. — Обещаю.
Толстый Мон всё же ослабил хватку, но несмело — явно готовился ловить меня повторно. Нед в нарядном костюме, промокшем до нитки, пошире расставил ноги для устойчивости. Ракель тоже напряглась — вжалась в скальный уступ, прикрывая ладонью свежую рану на лбу. Но я намеревалась сдержать новое обещание, как и все данные ранее. Бурлящая энергия и острая страсть к битве всё ещё подстрекали к решительным действиям, но я посчитала вдохи и выдохнула возбуждение. Драка закончилась. Победа осталась за нами, а это главное. Самое время заняться Виттором.
Действие кровавой магии проходило. Я размяла шею, потрогала разбитую скулу — даже не заметила, как её повредила. Кажется, левая нога тоже начинала болеть. Вытянула ладони — и сразу же спрятала их за спину. К счастью, нарочитого жеста никто не заметил — всех интересовал пострадавший Оуренский.
— Не понимаю, — Мон навис над молчаливым парнем. — У него явные внутренние повреждения, но магия Девейны не помогает.
Студент Лоза воззвал к богине, даже высунул кончик языка от старания, но тщетно. Ракель шептала заклинания в унисон, но даже вдвоём целители не справлялись — Оуренский едва двигался. Несчастный хотел встать, но рухнул обратно на скользкую землю.
Все участники забыли о вражде — сейчас их волновало больше состояние Виттора. Даже Шон Мелко очнулся и заинтересованно подполз ближе к группе студентов.
А я наоборот — отошла подальше, пряча за спиной руки. Я знала, что тело и самочувствие Виттора Оуренского восстановится естественным образом спустя время. Ближайшие часы, скорее всего, блондин проведёт в постели. Возможно даже в целительском крыле. Но это было не важно.