— Это не ради моего удовольствия, — постаралась пояснить как можно спокойнее. — А ради людей. Ради квертиндцев, которые готовы умереть за свою идею. Как и я.
— Жертвы, — понятливо кивнул Демиург и встал. — Они полны романтики. На деле это всего лишь инструмент управления, один из, — он подошёл к прозрачную шкафу с бабочками и тихонько постучал пальцем над ярко-красной красавицей. — Если и разменивать жизнь, то награда должна быть достойной собственной смерти. Вряд ли ты поможешь квертиндцам, бессмысленно погибнув в случайной стычке.
— Господин, — в кабинет заглянула напуганная девица в кружевной маске. — Гости уже в сборе, ждут начала торжества.
Она с ещё большим ужасом оглядела своего господина, а затем с неприязнью — меня, будто это именно я являлась причиной задержки.
— Дай мне несколько минут, Юна, — заторопился Демиург к выходу. — Приведу себя в порядок, и мы спустимся на маскарад. — у дверей он всё-таки задержался. — Я подумаю над твоей просьбой и её выполнением. Но сейчас нас ждут другие дела.
* * *
— Приятно познакомиться, господин Плессир, — я согнула ноги в коленях и опустила голову, имитируя поклон. — Рада видеть вас на празднике.
— Очаровательно! — приложился к руке подслеповатый старичок и поднёс к глазу пенсне. — А кто ваш спутник?
Господин Плессир был без маски, но в высоком тяжёлом парике, увенчанном золотой короной. При каждом поклоне волосяная конструкция так и норовила свалиться с головы старика на того, кому не повезло оказаться его собеседником. Я предусмотрительно сделала полшага назад и покосилась на Демиурга.
— Таинственный благодетель, как и вы, — выдала заученную заранее фразу.
Старичок оказался доволен ответом, как и стоящий рядом Демиург, сделавшийся на удивление молчаливым. В отличие от моей, маска создателя Ордена Крона почти полностью скрывала лицо, демонстрируя взору только подбородок с неизменной ямочкой.
Господин Демиург за короткий срок обрёл положенную безупречность: он успел отмыться от грязи, переодеться в подбитый пурпуром камзол и обернуть вокруг шеи шарф из тонкого полотна, завязав его в пышный бант и пустив концы на грудь. Ноги мужчины украшали туфли с золочёными пряжками, а перстни на гладких ладонях прятались под кружевом манжет. Но и этого показалась недостаточно для преображения — волосы Демиурга побелели, а в прорезях маски снова мелькали одинаковые глаза — тёмно-фиолетовые. Судя по количеству схожих образов, пломпами решили воспользоваться многие: создавалось впечатление, что мёртвые Иверийцы не просто восстали этой ночью, но ещё и заметно расплодились.