Демьян
Я знаю, шампанское не лучший советчик в подобных ситуациях, да и сложно сказать, насколько сильно оно подействовало на Настю, я-то вполне трезв. Просто надо было немного расслабиться.
Мне дико неудобно перед девушкой за случившееся, и хотя решаю, что больше подобного не допущу, понимаю: я не буду с Настей двадцать четыре часа в сутки. И это еще моя мать знает правду, представляю, что бы она устроила девушке, если бы я не рассказал.
Но сейчас все эти мысли отходят на второй план. Я сам понимаю, как пошло звучит мой вопрос, хотя ничего такого я в него не вкладывал. Ну разве что самую малость. Настя смущенно отводит глаза, скрещивая руки в замок.
— Ну давай, – говорит, глядя вниз.
Встав, тяну ее следом, положив руку на поясницу, притягиваю к себе, и она тут же напрягается. Выдыхая, говорит:
— Извини.
— Обними меня, – смотрю на нее, чувствуя, как она теряется под моим взглядом еще больше. – Просто обними так, чтобы тебе было удобно.
Настя несмело прижимается, обхватывая руками за талию, я обнимаю ее за спину. Она такая худая, такая хрупкая в моих руках, словно фарфоровая статуэтка, которая может сломаться, если надавить чуть сильнее. Я чувствую, как часто бьется ее сердце, как она волнуется вся, полностью, не только внутри – ее тело отражает ее волнение. Утыкаюсь носом в волосы, легонько поглаживая по спине пальцами. Она на мгновение сжимает мою футболку, но постепенно начинает расслабляться.
— Закрой глаза, – шепчу, не разрывая объятий, уверен, она послушается.
Вскоре ее тело становится мягче, податливее. Она выдыхает в моих объятьях, расслабляясь, я дышу запахом ее волос, свежим морским ароматом, словно Настя только что вылезла из моря... В голове появляется какая-то странная ассоциация, которую я никак не могу ухватить, словно брезжит что-то знакомое: море, девушка...
— И что дальше? – спрашивает Настя, не разрывая объятий, я чувствую ее горячее дыхание через футболку. – Так и будем стоять?
Слышу улыбку, отстранившись, смотрю на девушку, она сразу теряется. Кажется, когда не видит моего лица, ей проще.
— Закрой глаза, – снова говорю, Настя слушается, на губах снова появляется улыбка.
— Предлагаешь, мне все время ходить с закрытыми глазами? – задает вопрос. Я усмехаюсь.
Кладу одну руку ей на шею, большим пальцем глажу по щеке, Настя снова напрягается, нервно сглатывая. Выдыхает, по-прежнему не открывая глаз.
— Не все время, – шепчу ей на ухо, – пока не привыкнешь ко мне.
Отчетливо вижу, как от моего дыхания по ее коже бегут мурашки, исчезая в вырезе футболки. Это так невинно и одновременно возбуждающе... Как говорил Темыч, да. Невинная и порочная.