- Первое – это крепостное право, - навал я сразу же пришедшую на ум проблему, - и крестьянский вопрос в целом.
- Вы считаете крепость проблемой?
- Без сомнения, - я кивнул.
- Здесь, боюсь я, вам мало что светит, - покачал головой воспитатель. – С одной стороны, на сколько я знаю император тоже рассматривает вопрос упразднения или хотя бы на первом этапе смягчения крепостной зависимости крестьянства. С другой, видится мне что вопрос этот слишком сложен и может вызвать всеобщее недовольство как бы его не пытались решить. Сомнительно что в такое бурное время, когда государство столкнулось с сильным внешним врагом правитель будет рисковать и подрывать устои, на которых держится вся конструкция Российской империи.
- Ром, плеть и содомия, - грустно усмехнулся я в ответ.
- Что? – Выпучил глаза граф.
- Говорят, что английский флот держится на трех китах, - пояснил я старую шутку, одновременно соображая настолько ли она старая. По всему выходило, что да. – Ром, плеть и содомия. И вроде английский флот самый сильный в мире, но хотим ли мы таких устоев?
Вопрос был, что называется с двойным, дном, а если учитывать англофильские политические симпатии Воронцова, то даже с тройным, поэтому он предпочел на него не отвечать.
- Согласен с тем, что крестьянский вопрос сложен, - только кивнул воспитатель, - однако боюсь, что как раз в этом направлении у императора достаточно советников, и мысли от вас ему будут вряд ли интересны. Может быть что-то еще?
- Да сколько угодно: национальный вопрос, проблемы отставания от наиболее развитых держав в промышленности, развитие восточных регионов и Русской Америки, заселение южных земель доставшихся нам по итогам войн последних двадцати-тридцати лет.
- Национальный вопрос?
Я вновь мысленно прикусил себя за язык. А есть он вообще сейчас этот национальный вопрос? Ну то есть фактически-то есть, но рассматривает ли его кто-нибудь как проблему?
- Да, - кивнул я, решив отыгрывать до конца, раз уж ляпнул не подумавши. – За последние сто лет Россия обильно приросла землями населенными другими народами. Часть из них славяне и разговаривают на похожих языках, часть – нет. Некоторые исповедают даже другую религию.
- И что? Разве это плохо? Вон цесарцы сколько народов объединили под одной короной и особых проблем с этим не испытывают, - не понял мысли Воронцов.
- Ну да, - усмехнулся я, - совсем не испытывают. Вы, Семен Романович сначала вспомните с чего тридцатилетняя война началась, а потом уже про отсутствие проблем говорите.
- Да, религиозные проблемы, они для Европы традиционны, однако в Российском государстве все совершенно по-другому. Вот татары, Аллаху поклоняющиеся, со времен Ивана Васильевича вдоль Волги живут и ничего – никаких проблем. Не смотря на постоянные войны с Портой, остаются верными «белому царю».