Но что-то удержало ее от такого поступка. Все-таки, это золото предназначалось ведьме, значит, не стоило его трогать. И Элиза, вздохнув тяжко и взвалив увесистый узелок на плечи, двинула к ведьминому домику, который хорошо был виден в свете ее фонарика.
Ведьма, старая и толстая, как кадушка, стояла в дверях, словно ожидала Элизу.
– Какой яркий у тебя фонарь, – с интересом заметила она, отирая свои жирные ручки о ветхий передник. – Не подаришь ли его мне? Мне б он был кстати, искать свое добро в потемках.
– Его, и все, что пожелаете, если исполните мою просьбу, – смиренно произнесла Элиза, скинув тяжелый узелок с золотом с плеч и положив его к ногам ведьмы.
– Просьба? – заинтересовалась ведьма, весьма шустро прибирая золото. – А что у тебя за просьба?
– Отворотное зелье, – простонала Элиза со слезами. – Не хочу любить его… не хочу…
– А что ж сама-то, не можешь удержаться? Или околдована? – сварливо спросила ведьма.
– Люблю… – прошептала Элиза. – Всем сердцем люблю! Но скоро свадьба с другим…
– А этот?
– А это погубит мою душу. Он хочет лишь страсти, и боюсь, еще немного – и он сделает меня своей, а потом выкинет, как изломанную игрушку…
– Ну, проходи, – внимательно оглядев девушку, произнесла ведьма. – Постараюсь помочь тебе. Но о последствиях ты знаешь. Если слишком глубоко проросла твоя любовь в твое сердце, то и вырвать ее придется с большим куском души твоей!
В доме ведьмы было темно, пахло чем-то ягодным, манящим, сладким, кипел на огне котелок, а за столом сидела… Ветта!
– А ты что тут делаешь! – взвилась Элиза, и Ветта подскочила на ноги, сверкая вытаращенными глазищами.
– Не твое дело! – выпилила она, стрельнув взглядом на вскипающий котелок. Ах, так это для нее старуха варит что-то! Надо полагать, вовсе не отворотное зелье, а совсем даже наоборот.
– Дух сейчас из тебя вышибу! – злобно прошипела Ветта, нацеливая на Элизу палочку. Элиза ухватила свою, и кончик ее засиял, как металл, раскаленный в горниле.
– Собралась Артура приворожить, тощая уродина?! – выкрикнула Элиза. – Я так и знала, что ты не успокоишься!
– Эй, мерзавки! – подала голос ведьма. – А ну, цыц, кошки драные! У себя в городе будете царапать друг другу глаза, а у меня в доме смирно сидите, не то выгоню на все четыре стороны, и пойдете блуждать в потемках! По углам сидеть! Руки на столе держать, чтоб я видела! И ни слова больше! Не мешайте ворожить мне!
Ветта, злобно скалясь, плюхнулась за стол, на свое место, и Элиза, переведя дух, уселась на низенький колченогий стульчик. Ветта зло сверкала на нее глазами, но в целом вела себя мирно, боясь, что ведьма откажет ей в просьбе.