Они выбираются поближе к берегу, чтобы стать самками для Разумных, их женами, и дать потомство. Ты — очень похожа на Разумного. Ты самая спелая. Самая желанная. Твоя кожа гладкая, голос нежный, губы мягкие и теплые, а лоно влажное и приятное. Ты — Ирментруда, Королева Змей. Такие самки вызревают редко, и от них родятся самые крепкие, сильные и красивые дети. Поэтому, если ловцам посчастливится поймать Ирментруду, они обогащаются и могут потом не работать. И предлагают Королеву Змей, — мужчина сделал многозначительную паузу, — только правящим. Можешь называть меня Князь Эван. Ты — большое сокровище. Любой мужчина был бы счастлив обладать тобой.
Диана была потрясена услышанным.
— То есть, — произнесла она, — меня отдали вам, чтобы я… рожала вам… наследников?
Назвавшийся Князем Эваном чуть кивнул головой. От этого простого движения на плечах его жарко вспыхнула чешуя, и Диана в ужасе отпрянула от него.
— А потом? — тихо спросила она. — Когда… когда появится наследник?
— Ты так просто об этом говоришь, — фыркнул мужчина. — Ты такая юная… странно, что ты так рано созрела. Тебе есть двадцать весен?
— Есть, конечно! — возмутилась Диана.
— Наверное, так рано ты вызрела в дальних теплых морях, — произнес мужчина. Он стремительно приблизился к девушке и склонился, по-звериному принюхался к ее волосам. — От тебя пахнет сладким фруктами и солнцем. Что ж, тем лучше. Если удастся зачать наследника, он будет очень сильным.
— А потом? — не отставала Диана. — Что ты потом со мной сделаешь? Ты… освободишь меня?
Князь снова с удивлением глянул на девушку.
— Дети Природы сами берут свободу, когда беременеют, — ответил он слегка озадаченно. — Они зовутся Аудоверами. Беременные самки обрастают чешуей, становятся агрессивны и теряют способность понимать человеческую речь. Их отпускают в море; ничего иного делать не остается. Если самка понесла дочь, она родит ее в море и оставит себе. Если сына — она принесет младенца в Теплый Грот, в пещеру под городом. Там теплая вода и мягкий песок. Оттуда дитя заберут Звездные Колдуны и отдадут отцу. Так было всегда, так будет вечно.
— Как же определить, кто отец?
— По запаху, разумеется, — удивленный, ответил князь Эван. — Ни один отец не спутает свой собственный запах, исходящий от своего младенца, ни с чьим иным.
Перспективы для Дианы рисовались отнюдь не радостные. А что, если любую вспышку гнева тут принимают за превращение в дикую самку?! Что, если Диана начнет плакать, кричать, испугается? Ее выкинут в море?!
— Но я не хочу в море, — прошептала Диана со слезами на глазах. — Я не смогу в море!