Майер пнул гефтлинга ниже ребер, вызвав у того новый сдавленный стон.
- Делаю то, что мне, в отличие от Вас, удовольствия никогда не доставляло, - приговаривал Майер между ударами, тяжело дыша, - Я учился на фармацевта, а стал охранником, палачом, убийцей. Потому что не было другого выхода. Я творил мерзости и заставлял других творить мерзости, потому что только так можно было спасти страну, нацию, расу!
Комендант распалялся все больше. Он уже почти кричал.
- И даже теперь, когда все это оказалось напрасным, мне придется убить всех заключенных, потому что даже это лучше для меня, для моих подчиненных, для моей страны, чем если хоть один из них расскажет, что здесь происходило на самом деле!
- Вы сможете!... Сможете!.. - прохрипел гефтлинг захлебывался кровью и воздухом.
- Что я смогу? - комендант остановился и недовольно поглядел на скрючившегося на полу заключенного, - Ну говорите, Розенфельд, не испытывайте мое терпение.
- Вы сможете убить Розенфельда, если захотите, - хлюпая разбитыми губами, прошептал гефтлинг.
Майер пожал плечами.
- Я это и так знаю.
Розенфельд сел на пол, со свистом выдыхая воздух с красными пузырями и держась за грудь.
- Я хотел сказать - у Вас есть выход. Я пришел Вам его предложить. Вы поможете мне добраться до корабля - я говорил, он совсем рядом. Я вернусь в свое тело, а после этого можете пристрелить Розенфельда, растоптать его сапогами, отгрызть ему голову. А потом я увезу Вас отсюда.
- Куда? - изумленно прошептал комендант.
- Куда хотите.
Гефтлинг перестал свистеть и задыхаться.
- Я понимаю Ваше состояние. Я знаю, что с Вашими коллегами сделали в Бухенвальде и в других местах. Уверен, Вы тоже в курсе. В Германии у Вас нет шансов. Я бы рекомендовал Аргентину, там к немцам, в стом числе и к бывшим нацистам относятся лояльно.
- Откуда Вы знаете?
Гефтлинг вздохнул.
- Я же сказал, кто я. Я знаю очень много. Решайтесь, герр комендант. У нас очень мало времени.
Он смотрел на Майера снизу вверх, но не как заключенный. Этот взгляд комендант тоже видел не раз. Когда с ним пытались договориться.
***
Розенфельд вышел из комендатуры с туго связанными за спиной руками. Майер остановил заключенного перед автомобилем и открыл дверцу. Кинул на переднее сиденье саквояж. Положил ладонь на лысый череп еврея и вдавил на заднее сиденье.
- Штандартенфюрер!
Комендант обернулся. К нему спешил высокий белокурый офицер в серой шинели.
- Что Вам, Шульц?
Офицер открыл рот, осекся, глянув на гефтлинга.
- Это труп. Говорите.
- В тридцати километрах - американский прорыв! - взволнованно доложил офицер.