После его ухода пролежала еще некоторое время, борясь с болью, пока в комнату не зашел врач.
— Доброе утро, — как, уже? — Мне велено вас осмотреть на предмет серьезных увечий.
Дядечка подал руку и помог подняться, усадил на кровать.
— У меня ничего не сломано, — пробормотала я, утирая кровь с губы.
— Откуда вам знать?
— Чувствую, — пожала плечами.
Не говорить же, что в последнее время прекрасно различаю, если собственные кости не выдерживают.
— Обычно меня водят в лабораторию, — отметила, глядя, как эскулап ставит на стол небольшой чемоданчик.
— Особое распоряжение.
— Ах да, кто бы сомневался.
Значит, теперь вход закрыт не только к Марату, но и вообще в лабораторию. А, может, меня вообще заперли?
Словно подслушав мысли — хотя кто их тут разберет? — доктор повернулся ко мне с непонятной штукой в руках и сообщил:
— Вам приказано остаться в своих апартаментах. А сейчас ложитесь и задержите дыхание.
Выполнив команду, я закрыла глаза. Даже не любопытно, что он будет со мной делать. Пусть хоть ножом режет, мне все равно. Гораздо интереснее, где Руслан, что с ним, получил ли мое послание.
Я успела заметить, что книги стоят в том же порядке, что и раньше. С одной стороны, это хорошо, потому что гребаный босс не додумался перелистать страницы. С другой, могло означать, что недалеко от него ушел и лысый. В моем представлении он должен был броситься сюда чуть ли не сразу же, как я покину комнату. Идеальный вариант, так сказать.
Сквозь веки прошло голубое свечение. Видимо, какой-то портативный сканер организма.
— Вы правы, переломов нет, — удовлетворенно произнес врач, — Давайте обработаем ссадины.
— Не надо.
— Что ж, тогда отдыхайте, — не стал настаивать он, и тут же ретировался, будто находиться в одной комнате ему со мной неприятно.
Мне ты тоже не понравился, знаешь ли!
Тяжело поднявшись, прошла в ванную. Зеркало равнодушно продемонстрировало уже исчезающие синяки, размазанную по подбородку и щеке кровь. Но плачевный вид никак не вязался с горящими огнем глазами.
Глава 18. Начало
Как и думала, до дня презентации пришлось просидеть в комнате. Мне было чем заняться. Формулы и порядок действий, продиктованные Маратом, засели в памяти прочнее таблицы умножения, но их требовалось каким-то образом передать…кому нужно. В идеале, конечно, ученым, спасенным, я уже не сомневалась, старшим Кольцевым. Он, кстати, ко мне так и не зашел, и это настораживало. Хотя, скорее всего, его просто не пускали. Или же он, чтобы не вызывать лишних подозрений, сам решил меньше проявлять активность. Избавиться от беспокойства удалось только тогда, когда услышала знакомый голос за стеной: