За время пути он услышал много разных историй от попутчиков, которых сменилось за сутки очень много. Кто-то ехал до Кирова, кто-то выползал в полусонном похмельном состоянии в Перми. Под бит, который отстукивал о рельсы состав, все это напоминало неплохой речитатив начинающих артистов: и дикция плохая и рифм нет.
На стандартный вопрос, «А ты чо нерусский?», он всем отвечал, что он серб: так любые негативные настроения и сжатые кулаки превращались в пьянку и пир на импровизированном столе плацкартного купе. Братский сербский народ, так сказать. Об этом хитром приеме ему поведал на прощание Колин. Спасибо ему за это.
Первую часть пути Джон спал, вторую – читал книги, третью слушал любимую группу «Coldplay», поплотнее всунув в уши вакуумные наушники, и читал Набокова и Довлатова вперемешку.
Облокотясь на стол и уткнувшись усталой и плохо вымытой рожей в ладони, он напевал припев из песни «Paradise», разглядывая по иронии судьбы меняющийся с каждым часом вид современной России за окном. Запахи от туалета создавали особый антураж незабываемого путешествия.
Екатеринбург. Старинный русский город. Можно сказать, что третий по значимости город России. Местные жители могут сказать, что и второй. Суровый, но невероятно красивый край. Горы, реки, леса и заводы. Много стратегически важных производств сосредоточено именно там. Огромное количество военных заводов, которые поддерживают оборонительные силы и без того укрепленной страны. Джонни мало что знал об этом крае, но решил ехать именно сюда. Почему? Да бог его знает, не объяснял. Ощущение, что его рассказ о Екатеринбурге и области ограничивался тем описанием, которое он успел прочитать в Википедии. Он видел в этом месте, какое, как он сказал, романтическое начало.
Таксистов на вокзале было не меньше, чем в «Шереметьево». Он решил, что торговаться не будет, а просто согласиться ехать с тем, кто ему будет импонировать. Шоу «Интуиция».
Выбирал он долго, а в итоге выбрал женщину лет пятидесяти, которая по странному стечению обстоятельств была водителем маршрутки «Екатеринбург – Дымск». Подзывала она его воспользоваться услугами, как старая цыганка, которая намеревается во что бы то ни стало погадать по ручке любому, кто её озолитит.
«Ай, дорогой, какой красивый высокий блондин, а куда хочешь подвезу, не смотри на табличку, в моей «буханочке» места много, и всё оно для тебя», – улыбаясь и переминаясь с ноги на ногу говорила эта женщина. Она была одета в голубую болоньевую куртку с нашивкой немецкого флага, черные джинсы и резиновые сапоги. Волосы на голове были выкрашены в цвета японского флага: корни волос были седые и белые, а собранные в клубок остатки былой шевелюры отливали экспериментальным красным цветом.