Наш герой шел ровно, не сбиваясь, будто кто-то отсчитывал до четырёх, помогая начинающему танцору не сбиться с темпоритма. Под ногами хрустел свежий снег, слегка намокший, но не приставучий. Казалось, он растапливался после каждого шага Эндрю, который оставлял за собой четко виднеющиеся следы от протектора обуви. По обе стороны от него стояли точно такие же дома причудливой формы, как и его. Он то и дело встречался взглядом с соседями по кварталу, но никогда не здоровался. И они не здоровались. Он жил на окраине, поэтому чем ближе он подходил к деловому центру, тем больше личностей шли вместе с ним: кто-то параллельно, шаг в шаг, кто-то сзади, а кого-то приходилось пропускать вперед. Не привыкший путник, заблудившийся в спальном районе, вероятно, подумал бы, что все они идут строем и маршируют, но это было не так. Шаг в шаг. Посекундно. Всё рассчитано. Система сбалансирована идеальная, никакой импровизации.
Он единственный из всех в этот день шел в смокинге. Остальные шли в рабочей одежде. Как правило, это комбинезон и шапка. По цвету комбинезона можно было определить род деятельности, а по нашивке с цифрой, которая располагалась в районе сердца, прямо на кармашке, можно было увидеть стаж работника. Смокинг символизировал последний рабочий день, но никто даже не взглянул на Эндрю, да и он их не разглядывал. Цифра на нашивке лишь определяла область компетенции сотрудника, подробно расписанные в должностных инструкциях каждого. Обычно, да хотя бы еще вчера, Эндрю ходил на работу в белом комбинезоне и шапке, похожей на военный берет, такой же, как у всех. Сейчас же с ним шли его коллеги по больнице, которые также не особо желали общаться друг с другом. Дорога между домами была довольно широкой. Чем ближе к деловому центру, тем шире она становилась. В тридцатой минуте пешего пути до места назначения по улице шли ровным строем в девять рядов трудяги, смиренно выполняющиеся свой долг. Первый ряд – красный, второй – оранжевый, а дальше по фазаньему правилу. Яркая радуга всевозможных профессий. Восьмой ряд – черный – работники правопорядка, девятый – белый – медицина и здравоохранение. Единственным темным родимым пятном в этом белоснежном бесцветии был Эндрю. Осталось идти 5 минут. Впереди виднелись различимые высокие башни и небоскребы, стоящие рядами, как спелые и созревшие морковины, торчащие наполовину из земли. Офисный деловой центр был оазисом посреди капсульно-модульной пустыни бесконечно раскиданных по земле жилищ. Все основные заводы стояли по краям этого оазиса, с северной и восточной стороны. Все производство города было сконцентрировано здесь же. Какие-то трубы, широкие и неподписанные, уходили вверх за облака, какие-то – чуть в сторону и обрывались, выпуская клубы грязных темных выбросов прямо в атмосферу. Резкий переход от капсул к этим величественным зданиям создавал иллюзию порядка и структурированности. Кончиками здания уходили вверх, в засмоленные темные туманные пространства. Говорят, что за серым небом располагается «Новый город». Кто там живет, никто не догадывается. Ходят лишь слухи о том, что после пенсии все попадают за серое небо, где их ждет лучшая жизнь со всеми удобствами и благами. Эндрю об этом не думал. Цикл почти выработан: осталось последнее механохирургическое вмешательство.