Это она изменила мне, оставив в смертельной опасности, забыв обо мне, будто меня и не было.
Это она отплатила мне чёрной неблагодарностью за всё то, что я для неё сделал.
Я не чувствовал себя изменником. Я просто поменял работодателя. Теперь я буду работать на того, кто в своё время возвысил эту Контору, сделал её грозной и сильной.
Глава 1. Любовный многогранник
Мы продолжили жить обычной жизнью пациентов больничной палаты. Я продолжал мысленно составлять никому не нужные отчёты. Только теперь эти отчёты не были настолько откровенными. Мне так же пришлось переписать те двадцать страниц, которые продолжали храниться в моей голове.
Вождь продолжал путешествовать по сети, только сейчас он делал это с ещё большей страстью и азартом. Его путешествия стали менее хаотичными и пролегали по более менее выверенному маршруту. Вождь вырабатывал стратегию, которая, рано или поздно, должна была вылиться в план действий. Он уже почувствовал вкус этой новой жизни, и вместе с ним ощущение опасности её потери. Ни тогда ни сейчас, он не собирался никому отдавать свою ценную жизнь, и уж тем более позволять, чтобы ей кто-то управлял. Сейчас он вцепился в жизнь с удвоенной хваткой, благо его тело стало моложе на двадцать лет.
Поэт продолжал воздыхать над Аней и задаривал её одами, которые выходили из него, как напечатанные листы из лазерного принтера. Чувства Ани были взаимными, и она буквально пропадала под чарами гения. Самая эрогенная зона у женщины, это уши, и Поэт, как никто другой умел находить кратчайший путь в эту зону. Ласкающими и филигранными фразами он нащупывал точку G, и мягко массируя её проникновенными стишками, доставлял ей множество бесконтактных оргазмов.
Была лишь одна проблема в их отношениях. Этой проблемой были лексика и говор молодой пассии. Для Анечки, это собственно проблемой и не являлось, но для чувствительной к словам натуры Поэта, это стало просто катастрофой. Но как тонкий и интеллигентный человек, Саша быстро придумал, как замазать эту грозящую стать пропастью, трещину. Он просто не давал Анечке говорить, пресекал любую её попытку что-то произнести, изящным движением поднятого вверх пальца. Вскоре понятливая Анечка выучила этот жест и стала реагировать на него автоматически, подобно собаке Павлова. В качестве же нравоучительного наставления, Поэт предоставил вниманию возлюбленной очередной стих.
«Молчи, красавица! Прошу тебя, молчи!
Замкни уста ты на замок волшебный,
Ты в милый взгляд и жесты лучше обличи,
Души твоей тревожные томленья.