— Ты знаешь меня, — продолжил я. — Ты же знаешь, что я за человек. Неужели так трудно поверить, что у нас действительно могут быть добрые намерения?
Выражение ее лица смягчилось, хотя она все еще казалась несколько неуверенной.
— Допустим, я тебе верю, — сказала она. — Но у меня все еще много вопросов. Например, как тебя не обнаружили?
Я пожал плечами.
— Мы очень хорошо умеем оставаться в тени. У нас было много практики. Этой группе более двух тысяч лет.
Ее глаза расширились.
— Две тысячи?
Я кивнул.
— Такого рода вещи не возникают в одночасье. Мы начали в Древней Греции, отсюда и название, как способ держать правительство в узде, и это как бы выросло оттуда. Демократия тогда была новой, и были... небольшие проблемы. Когда они со временем не исчезли, мы остались рядом. В любом случае, с тем влиянием, которое мы сейчас имеем, держать нашу деятельность вне поля зрения на самом деле довольно легко, если мы не делаем ничего слишком смелого.
— Так что же тогда насчет капитала Фрейзера?
— Это настоящая компания, — ответил я, — но это также наш главный фронт здесь, в Австралии. Венчурные фирмы бросают деньги на всевозможные странные проекты. Наличие его в качестве законного юридического лица значительно облегчает финансирование и руководство нашими операциями.
— Значит, та вечеринка, на которую я пробралась...?
— Встреча для потенциальных новобранцев.
Она кивнула самой себе.
— Правильно.
Теперь, когда первоначальное недоверие прошло, она была намного спокойнее, спокойнее, чем я ожидал. Ее глаза метнулись к моим, и она заколебалась.
— Поэтому я предполагаю, что у такой группы, как эта, вероятно, есть своя доля врагов, — медленно сказала она.
Я мог видеть, к чему она клонит, соединяя точки.
— Мы знаем.
— Враги, которые могут делать такие вещи, как похищение подружек ваших членов?
Мои плечи поникли.
— Это возможно. — Инстинктивно я потянулся, чтобы сжать ее руку, но сумел остановить себя. Больше никаких смешанных сообщений. — Поверь, я ломал голову, пытаясь понять, почему это произошло. Я понятия не имею, на что кто-то может надеяться, взяв тебя.
— Есть ли там кто-нибудь, кто мог бы захотеть причинить тебе вред лично? — Спросила она.
Не то чтобы я не проходил через это тоже тысячу раз, и сейчас, и когда убили Лив, но я всегда возвращался с пустыми руками.
— Не приходит в голову.
Она задумалась еще на несколько секунд.
— Тогда как насчет того, что здесь происходит? Другие исчезновения. Есть ли здесь какая-то связь?
Я на мгновение закрыл глаза, чувствуя новый прилив гнева. После всего, что случилось с Софией, было легко забыть, что на карту поставлено нечто большее.