- Думаю, существенно, - подогрела я её подозрения.
Наташа вздёрнула идеально подкрашенные бровки.
- Да? Ты знаешь точно?
Я посмеялась.
- Наташ, разве плохо, если здесь появится кто-то кроме Петра Алексеевича? Тебе станет интереснее ходить на работу.
- Меня моя работа устраивает. Никто на нервы не действует и кулаком по столу не стучит. Я всё делаю вовремя, почту перенаправляю, заявки составляю… Не люблю, когда за мной следят и указывают.
- Тогда тебе нужно открыть свой бизнес, - сказала я. – Тогда сама будешь всем указывать.
Наташа лишь отмахнулась. Затем ко мне присмотрелась.
- А ты, на совсем к нам?
Я головой качнула.
- Нет, на пару недель.
- Может, останешься? У нас хорошо, спокойно. Пока, по крайней мере…
- Посмотрим, - уклончиво проговорила я.
Наташа откусила от конфеты и сделала мечтательное лицо.
- Андрей Романович интересный мужчина, правда же? Он, когда на пороге моего кабинета появился, я едва не ахнула. Всё, как в моих мечтах.
- Каких мечтах? – заинтересовалась я.
- Радужных, - фыркнула Наташа и сама же рассмеялась. – А что, неплохо было бы за него замуж выскочить. И все мои женские мытарства закончились бы в один день!
- Откуда ты знаешь? Может, у него ужасный характер? – предположила я, наблюдая за тем, как мечтательное выражение на её лице сменяется серьёзной задумчивостью и подозрением.
- Думаешь?
Я пожала плечами, подула на горячий чай.
- Не зря же он не женат.
Наташа села ровней, взглянула на меня с жадностью.
- А он не женат? Точно знаешь?
Мне захотелось глаза закатить, но я сдержалась. Вместо этого ответила:
- Кажется, да.
- Здорово. Это надо обдумать.
Я представила, как Андрей Романович возвращается из Москвы, а здесь его ждёт подарок в виде призадумавшейся на его личный счёт секретарши. Что ж, в конце концов, это не моё дело. Но любопытно будет понаблюдать.
Я взглянула на часы и поняла, что рабочий день подходит к концу. Скоро отправляться домой. Наташа вон уже и сумку приготовила, она дольше положенного на работе ни минуты не остаётся. А вот мне второй день подряд домой не хотелось. Не знаю, что у Вовки с работой, но почему-то, когда я возвращалась, а возвращалась я не поздно, примерно в семь, он уже был дома. И казалось, что дома он давно и новая должность его никак не напрягает и не меняет его привычек.
Наверное, нужно было его о чём-то спросить. Но я опасалась, что как только я произнесу слово «работа», он снова выйдет из себя, и мы начнём ссориться. А ссориться с ним я сейчас не могла. Почему-то меня не покидало ощущение, что мы с Вовкой на краю пропасти, и один из нас вот-вот в неё шагнёт. Именно кто-то один, а другой останется. И на этом всё закончится. Я не могла отделаться от воспоминаний о вечере в клубе, и дело было даже не в Андрее, не в нашем с ним поцелуе. Дело было в общем впечатлении, событиях, в том отношении, которое я встретила от близкого, как я считала, человека. И мне до сих пор было обидно. А ещё страшно от того, что я не понимала, как всё исправить. И надо ли исправлять.