Гудериан и рейхсминистр Шпеер уговаривали Риббентропа и Гиммлера через международные каналы — нейтральные государства — попытаться найти политический выход: за спиной русских договориться с союзниками и добиться «почетного мира». Советская дипломатия вовремя разгадала готовящееся коварство.
И уже ничего не могло спасти фашистских главарей от возмездия.
Действительно, на линии Одер — Нейсе были сосредоточены крупные группировки трех наших фронтов, 1-го и 2-го Белорусских и 1-го Украинского, в составе которых четыре танковые армии и множество отдельных танковых и механизированных корпусов, огромное количество артиллерии и авиации. Мы были сильны как никогда.
Но задача перед нами ставилась весьма нелегкая. Противник на Берлинском направлении, а особенно в направлении ожидаемого главного удара советских войск Кюстрин — Берлин, создал высокие оперативно-тактические плотности своей обороны. Все подготовленные оборонительные полосы были заблаговременно заняты вражескими частями. В создании мощной и долговременной обороны противнику как нельзя лучше способствовала волнистая местность Бранденбургской равнины, покрытой почти сплошь лесами, изрезанной бесчисленными реками, речушками, каналами, большими и малыми озерами, с десятками и сотнями населенных пунктов.
На совещании у маршала Г. К. Жукова мы узнали основной замысел предстоящей операции.
Главный удар должны были нанести с Кюстринского плацдарма пять общевойсковых и две танковые армии. Общевойсковые армии прорывают тактическую зону обороны противника, создают благоприятные условия для ввода в действие танковых армий. Последние, действуя на флангах ударной группировки фронта, получают простор для маневра и стремительного рейда в тыл врага, тем самым, в свою очередь, создают благоприятные условия для успешного наступления общевойсковых армий. Танковые армады обходят Берлин с севера и юга и совместно с войсками 1-го Украинского фронта замыкают кольцо окружения где-то в районе Потсдама и Бранденбурга.
Лучшего замысла для овладения цитаделью германского фашизма при сложившейся в районе Кюстрина обстановке, казалось, невозможно и предположить.
К сожалению, в первый же день Берлинской операции этот замысел был подвергнут пересмотру — изменилась его основная идея. Эти изменения особенно коснулись нашей, 1-й гвардейской танковой армии.
Надо сказать, что еще 5 апреля на совещании в штабе фронта командующий 2-й гвардейской танковой армией генерал С. И. Богданов настойчиво доказывал Г. К. Жукову, что нужно дать больше свободы его армии для более глубокого обхода Берлина с севера. Но Г. К. Жуков тогда одернул командарма: