— Напоила ее, гадость ты такая!
— Ты что сделал, как же сюда глубокой ночью кого-то вызову?!
— Значит останешься ночевать…
— В одном доме с тобой? НИКОГДА!
Я попыталась достать телефон из сумки, но его там не оказалось, вот черт!
— Открой мне дверь, чего стоишь! — Корецкий стоял с Раей на руках на пороге дома.
Я подошла к двери и открыла ее, однако в дом не решилась войти. Это прям западня, Оксана!
— Ярослав Александрович, мне надо позвонить? Можете мне дать телефон, я свой где-то забыла, — я так и стояла на крыльце.
— А голову ты не забыла? — он встал в дверях, — в дом заходи!
— Я лучше тут!
— Ты боишься что ли?
— Еще чего!
— И, Лисовская, пила?!
— А как Вы догадались?!
Он за руку втащил меня в дом:
— Заходи, располагайся!
Капкан сработал.
Только оказалась в полумраке коридора, мои губы тут же подверглись атаке. И дальше все, как во сне. Генерал подхватил меня на руки, и мы оказались в комнате Кати.
— Ярослав, не надо, это неправильно, тут Рая и у меня есть Зураб, так не должно быть!
— Дусенька, ты не хочешь разве?
— Я очень хочу, но я не могу! И вообще выхожу через неделю замуж.
— Так это будет тебе мой свадебный подарок!
Он стал стягивать мое платье и когда последний предмет одежды оказался на полу, мы буквально рухнули на белые простыни девичьей кроватки.
— Не выходи замуж за него, — прошептал генерал, — будь моей! Никто и никогда не будет тебя так любить как я, моя русалка!
— У тебя есть Рая и ты ей нужен!
— Нет, — он поцеловал мою шею, — у нас давно с ней разлад и нас не существует.
— Ярослав, — я попыталась встать, но мой побег был приостановлен его руками на моей груди — нам нельзя этого делать!
— Нам это нужно, Оксана, мы же не можем друг без друга!
— Я могу!
— Не уверен, — он увлек меня за собой в пучину страсти.
Сопротивляться своим чувствам у меня не было сил. Ярослав Корецкий пьянил меня почище шампанского. В его руках я таяла, как воск, и никакие доводы здравого смысла не помогали. Он сжимал меня в объятьях, так вроде отчаянно держался за каждую секунду со мной. Его расчётливые движения вырывали стоны из моей груди, я тонула в нем, захлебываясь нежностью. Наши тела были единым целым и даже наш оргазм был одним на двоих. А все потому, что я просто любила его больше всего на свете. Но уже было слишком поздно.
— Это самый последний раз! — успокаивала я себя, — с кем не бывает!
А потом я поступила как последняя дрянь, не прощу себе этого: дождавшись, пока Ярослав уснет, я пошла в душ и смыла с себя следы любовного наваждения, оделась, взяла телефон Корецкого и написала сообщение Зурабу: