С этими словами он поднес чашу к земле и присел на корточки.
Внутри меня все трепетало в тот момент. Дыхание сперло. Руки сжались в кулаки. Я до последнего не верила, что он это сделает — поступится идеей всей своей жизни ради моей любимой мавки… Но я присмотрелась к его ауре в тот момент. Она была чистой и сияющей с радужными переливами, светилась ярче обычного, и я поняла, что он делает это не просто из чувства долга или дружбы… Его истинный мотив стал понятен мне, но сам Азим пока не осознавал того прекрасного, что зародилось в нем. Оживляя Полеву, он оживлял и нового себя.
Азим наклонил чашу, закрыл глаза, словно мысленно произносил молитву, и медленно вылил дождевую воду на рыхлую землю. Чаша засветилась в руках Азима еще ярче, золото засияло солнечным светом, который собрался в один луч и сквозь струю воды ушел в землю светящейся огненной змеей. На этом все прекратилось. Чаша потускнела, опустев, и больше не издавала тонкий едва уловимый звон. Мы с хамом замерли в ожидании чуда, но ничего не происходило.
Мы простояли так несколько минут, пока из-под земли не проклюнулся крошечный росток, пробивающий путь к свету сквозь толщу рыхлой сырой земли. Он настойчиво потянулся вверх к солнцу и стремительно стал разрастаться, выпуская побеги и молоденькие зеленые листочки.
Я сложила руки у груди и ахнула: «Неужели вышло?» Азим сосредоточенно молчал.
Наконец растение прекратило свой рост и спустя мгновение обрело телесный вид. Как же повезло, что вокруг не было людей, хотя появление голой женщины посреди парка вряд ли показалось бы кому-то магическим таинством — скорее, пьяным дебошем.
— Как же я рада вас видеть! Почему вы так смотрите на меня? — она удивленно смотрела на нас, а мы на нее, не в силах прийти в себя от произошедшего, а еще от ее нового облика.
Я не узнавала Полю. Она была совсем другой — юной красавицей! И я, и Азим не верили своим глазам — мавка не просто ожила, она помолодела! На ее лице не было ни единой морщинки, волосы буяли красотой и блеском, обретя цвет колосящейся в лучах солнца поспевшей пшеницы. Красавица предстала перед нами, улыбнулась и, смущенно оглядываясь, завертела головой по сторонам, прикрывая тонкими изящными ручками интимные места. Она с таким же удивлением рассматривала свое новое помолодевшее тело.
Первым пришел в себя хам, поспешно стащив с себя пиджак и накинув его на голую Полю. Он не мог оторвать от нее глаз, а она смущенно залилась румянцем.
— Полёва, прости меня за все, — еле слышно вымолвили его губы.
— Отныне я обязана тебе жизнью, — она нежно посмотрела на Азима, коснулась ладонью его лица и не удержалась — слегка прижалась губами к его щеке.