— Ладно, да… Извини, — потупив взор, зачем-то прошу прощения я, мысленно коря себя за слабоволие.
Если получается у него, то почему не может у меня?
Я не какая-то изнеженная девушка, не способная на лёгкие акробатические трюки и прыжки… В конце концов, я жила при обители, многое видела и умею.
Хотя кого я обманываю — ну куда мне до кошачьей ловкости наёмников…
Алисейд грациозно прыгает с балкона, достигает стены и повисает на балке. В два счёта подтянувшись, он отодвигается и призывным взглядом взирает на меня, не тратя более усилий на слова; нас разделяет всего пара метров.
У меня должно получится…
Я глубоко вздыхаю, пытаясь не смотреть на темные заросли и кусты внизу. Собравшись с духом, прыгаю, почему-то жмурясь, но благоразумно вскидываю руки вперёд, чтобы тоже ухватиться за балку.
Мне это почти удаётся, но та рука, что была повреждена в плече стрелой в прошлой погоне и зашита Рафиком, предательски соскальзывает в последний момент. Алисейд, удивительно быстро сориентировавшийся, резким движением хватает мою увлажнившуюся от нервов ладонь, не дав криво повиснуть и упасть. Он наверняка совершенно не помнит о моей ране в эту секунду, и, словно в подтверждение, во тьме раздается мой приглушенный стон боли, потому что что-то хрустит в суставе вдобавок к обострившимся ощущениям в шве.
— Плечо… — шепчу я сквозь стиснутые зубы, когда с помощью моего хассашина окончательно взбираюсь на поверхность рядом.
— Шейтан… — кажется, он понял причину моего стона.
Инстинктивно касаюсь места ранения, боясь нащупать растёкшееся кровавое пятно от разошедшегося шва, но, благо, прозрачная охровая ткань суха, без каких-либо признаков влаги.
— Ты в порядке, Сурайя? — с плохо скрываемой заботой шепчет Алисейд совсем рядом, бесцеремонно ощупывая то же место своими сильными пальцами вслед за мной.
— Да, да.
Я заверяю его, стараясь, чтобы голос звучал спокойно, без отголосков боли, но сама отворачиваюсь, давая волосам упасть на лицо и тьме скрыть меня, чтобы Алисейд не увидел, как я продолжаю жмуриться от неприятных телесных ощущений.
Мы всё же лезем на стену, уставшие, но взбудораженные погоней, перебираемся на ближайшую крышу, давно остывшую от дневного солнца, и вновь пускаемся в бег, а в моей голове не остается ни единой цельной мысли, кроме единственного желания — скрыться в убежище и дождаться утра.
***
— Нам нужно где-нибудь укрыться… — всего через пару минут Алисейд озвучивает вслух моё недавнее мысленное устремление. В этот момент мы, перейдя на новую постройку и наклонившись к краю крыши, видим толпу несущихся городских стражников.