Еду привозят на удивление быстро. Помогаю Марку разложить ее по тарелкам. Выбор Соколовского пал на итальянскую кухню, поэтому следующие тридцать или сорок минут наслаждаемся пастой «Карбонарой», каннеллони с мясным фаршем и салатом «Капрезе». Запиваем все это дело вином. Алкоголь делает меня более расслабленной.
Поэтому объятия и поцелуи Марка в качестве десерта приводят меня в восторг. Он перешел в наступление сразу после ужина. Для меня это было не удивительно, так как весь ужин он поглядывал на меня затуманенным взором.
Стараюсь не думать ни о чем таком, что могло бы омрачить этот вечер. Только чувствую. И всецело отдаюсь пьянящим ощущениям. Я невероятна счастлива от того, что нахожусь рядом с желанным мужчиной. Какое же это блаженство - осознавать, что ты человеку нужен так же сильно, как этот человек нужен тебе!
- Если ты еще не готова - скажи! Я не буду настаивать - шепчет мне в ухо Марк, а сам в это время руками поглаживает мои бедра, ягодицы, спину. Его руки доводят до исступления, не оставляя мне выбора. У-у-у, змей-искуситель! Точно знает, что нужно делать с женщиной, чтобы она сказала да.
Марк берет меня на руки, несет в одну из комнат. Судя по наличию в ней огромной кровати - это спальня. Он своими поцелуями и поглаживаниями успевает довести меня до той стадии сексуального возбуждения, когда нет ни сил, ни желания сказать «нет». Где-то далеко-далеко, в отдаленных уголках сознания, проскальзывает мысль, что возможно я слишком быстро сдалась. Но когда Соколовский укладывает меня на кровать, а сам нависает надо мной, ни на минуту не переставая целовать, я забываю обо всем окончательно. В эти минуты неконтролируемого желания я не помню кто я, кто Марк. Не помню того, что между нами было ранее. И мне все равно, что будет дальше. Существуют только эти моменты наивысшего наслаждения, которые может подарить только любимый мужчина. Любимый? Я ещу не до конца в этом уверена. Но мне кажется, это чувство уже начинает во мне зарождаться. Осознание этого заставляет меня еще сильнее пылать от желания.
Никому еще не удавалось разбудить во мне огонь страсти такой силы. Ни с кем я не теряла голову так, как теряю сейчас в объятиях Соколовского.
Я не возражаю, когда Марк стягивает с меня одежду. Остаюсь в одном белье. Соколовский окидывает меня затуманенным взглядом. Вижу в его глазах восхищение.
- Боже, какая же ты красивая! - и с громким стоном вновь впивается в мои губы, одновременно поглаживая ладонями мои плечи, спину, бедра. Мне этого мало. Я тоже хочу видеть его без одежды, хочу быть на равных с ним.