Как все барышни представляют мужчину с бородой? Ламберсексул в клетчатой рубашке и смоляные волосы, и такая же борода. А у меня такое счастье откуда? Отец — блондин-англичанин — 1 штука, мать полячка — блондинка — 1 штука. Ну не быть мне брюнетом с брутальной щетиной. Не с- у-д-ь-б-а!
Вообще-то таких так я — называют генетическими уродами: блондин, а очи-то карие… Во как! Наука.
А вот Машину Элизабет уродом не назовёшь: стальные глазищи вон какие, не в маму, так в папу (он бы, наверное, меня точно не одобрил), один хрен, куколка с точенной фигуркой и густыми светлыми волосами. Мэтью, Мэтт, не забывайся, и хорош фантазировать, сам же себе запретил.
Не заметил, как оказался в «Айскре», такой приятный каламбур. Поднялся на этаж и ни много ни мало увидел — мою фантазию… Испуганную девочку со стальными глазами. Она отшатнулась от меня как ужаленная. Господи, какие мы нежные.
И тут мои предфантазии прервал Боярский… Факинг шит, все-таки выругался, хорошо, что про себя.
Девочка ушла, я только и успел глянуть ей вслед из-за плеча великого и о, ужасного, Майкла.
— Мэтт, да что ж ты творишь, совсем слетел с катушек… Маши уже нет, так ты решил, все что она для тебя делала — перечеркнуть.
— Да, брат, Майкл, вот сволочь я последняя, но ее бумажные замки вокруг меня надо перестраивать, малы они мне стали.
По-моему, Майкл не понял:
— Ты бредишь, Мэтт????
— Та художественные образы все лезут и лезут в мою талантливую голову. А знаешь, Мишель, ну он меня точно сегодня убьет, — предложение моё для тебя будет неожиданным, но… я думаю ты не откажешься.
— Выпить? — Майкл был суперпроницательным.
— И за что тебя и люблю! — я его обнял Майкла одной рукой.
— Мэтью, ты в своем уме, ты точно думаешь, что щас все брошу и с тобой пойду бухать?
— Миша (я назвал его так, как говорила Маша), — у тебя выбора нет. Либо ты пьешь, смотри, я сдерживаюсь и не говорю грубых слов, либо потом вынужден будешь искать меня по барам Нью-Йорка, но мы же с тобой знаем, что этих баров — легион.
И понесла нас волна алкоголя и наслаждений в далекие дали.
Все точно не помню, но было, по-моему, пиво и много водки или, как ее, маленькой гориллы (горилки что ли). Это какая-то другая водка, или не водка, ну вещь забойная. И еще я рассказывал, что мои предки — поляки изобрели эту самую водку. Помню мама мне читала интересную сказку про рыжего черта, который эту самую водку вроде как придумал. Крутая польская сказка… ну и правильно детям надо всегда говорить о вреде алкоголя… Поддерживаю.
Потом мы переместились с Майклом в какой-то попсовый клуб на Верхнем Ист-Сайде и вдвоем аж скривилась. Что за пафосный гадюшник, блин.