Как мне доподлинно известно от «третьих лиц», Ефим тогда предложил со скуки:
«Давай пойдём посмотрим на «контуженного» и если что ему наваляем?».
И, никто, сцука, не отказался!
Ну, а потом я увлёк их перспективами самим покататься за рулём после ремонта этого уёб… Убоищного детища французского автопрома и, как это часто бывает – общее дело нас сдружило…
Да, это уже не важно!
Меж тем, возбуждённо соскочив с места, Ефим Анисимов продолжил:
– Тогда, ты составил план и мы стали действовать. Все вместе, группой, дружно – все как один! А потом, ты составил другой план и позвал нас на битву с хулиганами – мы все, как один приехали в Нижний и загнали их под плинтус как класс буржуев! Потом, ты вновь составил ПЛАН(!!!) и позвал нас строить доступное жильё для нижегородцев… И снова у нас с тобой всё получилось!
Подняв ногу обутую в новенькие берцы артели «Красный лабутен», он её продемонстрировал – как будто свои никто не видел:
– И теперь посмотрите – кто мы! Как мы одеты, во что обуты, где и на каких должностях сидим и, с какими людьми общаемся!
Потом, обращаясь ко мне:
– И, что? Всё это кошке под хвост?
Я промолчал, а вместо меня, из-за его спины, дружно:
– Нет, ни за что!
Умный парень и понимает: двинуться дальше без моих «планов» – в группе «альпинистов» или без неё, ему – будет весьма и весьма затруднительно.
Получив поддержку, от имени всех обращается ко мне:
– Серафим! Составь план и, мы все вместе – преодолеем и Погребинского!
После непродолжительного раздумья при хрустально-звенящей тишине, как будто окончательно решившись, встаю и пристально-внимательно оглядев всех – я делаю отмашку рукой, как посылая в атаку:
– Хорошо! Будет вам план. А пока надо сидеть тихо как мыши под веником, собирать информацию и ждать моего возвращения из Парижа.
Напоследок, твёрдо прямо глядя в глаза Ефиму:
– И помните, парни: Серафим обязательно вернётся и каждому воздастся по делам их!
* * *
Когда пришли домой, усадив напротив себя за стол Елизавету:
- А сейчас я хочу поговорить с тобой.
Ей, предстоит совершить самое главное в моих задумках, поэтому разговор был сугубо индивидуальным.
Та, с готовностью:
– Хорошо, давай поговорим… А о чём?
– В первую очередь о тебе, Лиза. Знаешь, что ты – самая главная в Нижегородском Губкоме комсомола?
Та страшно удивилась, при этом слегка негодующе надув губки:
– Почему же? Я всего лишь занимаюсь канцелярщиной – «перекладываю» папки с личными делами комсомольцев с одного места на другое. Никто из ребят не хотел этим заниматься и, заранее сговорившись – они на общем собрании выдвинули мою кандидатуру и дружно проголосовали… А потом хихикали за моей спиной – я разве не слышала?