– Они, что у вас? Немые?
– Конечно! По наущению ещё Владимира Ильича, в целях сохранения максимальной секретности – специально таких подбирали … Вас что-то смущает?
– Нет.
– Тогда приступим?
Кивает головой:
– Приступайте.
Раскрываю папку и, как регистратор в ЗАГСе при «окольцовывании» новобрачных, торжественно читаю:
– Михаил Николаевич! Готовы ли Вы к операции «трансгендер»?
Тот, видимо сам извёлся ожидаючи, поэтому с заметным облегчением:
– Да, готов!
– Не передумали?
– Нет!
– Ещё раз прочитайте договор и, если Вы согласны – поставьте дату и подпись.
Слегка озадаченно:
– Ведь я же уже его подписал?
Настойчиво, с нажимом, глядя прямо в глаза:
– Таковы правила: перед операцией, подопытный должен в последний раз дать три устных и одно письменное согласие… Так, что?
Пожав плечами, пробегает «по диагонали» текст мелким шрифтом (я затаил дыхание) и уверенно ставит подпись.
– Теперь последнее – самое важное.
Поворачиваюсь к «анестезиологу» и говорю:
– Две «микстурки» в студию!
Предъявляю Тухачевскому два стаканчика с лимонного цвета жидкостью:
– Если Вы выпьете из синего стаканчика – тотчас заснёте, а наутро проснувшись – забудете про меня и про наш с вами разговор. Если из красного – будете прооперированы и, при удаче – станете совсем другим человеком…
Ну, это – откровенный стёб!
На самом деле, какой из стаканчиков он бы не выбрал – результат будет один: Тухачевский навсегда потеряет свои мужские причиндалы. Даже, в законсервированном виде – на память. В отличии от китайцев, наши скопцы – отчиканное «сокровище» не берегли, а торжественно сжигали в присутствии бывшего владельца.
Не раздумывая больше, он буквально выхватывает красный стаканчик из моих рук и залпом выпивает, изрядно поморщившись. Через несколько минут глаза его стекленеют и, он падает в заботливо подставленные руки громилы-«ассистента».
– Ишь, как сомлел, – пропищал тот, уже не скрывая свою сущность, – одним словом – интеллигенция!
– Тащите «жеребца» на кушетку, братья, – скомандовал «хирург», доставая из докторского саквояджика специфического вида инструмент, – снимайте ему штаны и исподники… Ишь ты, какая добротная мануфактура!
Смотрю в забегавшие на неподвижном-застывшем лице глаза, и:
– Никогда не понимал тех, кто подписывает документ не читая. Ну… Удачи Вам, Михаил Николаевич!
И выхожу.
* * *
На самой операции я не присутствовал, как и при торжественном сожжении «адского ствола» и «ядер» в камине.
Но, воняло на всю усадьбу…
Мама не горюй!
А скопцы выли какую-то молитву, под завывания же бывшего владельца «богатства».
Конечно, после того как Тухачевский пришёл в себя – были вполне определённые проблемы…