После недолгих поисков мне удалось найти крошечную прогалину, укрытую от дороги молодым орешником. С одной стороны ее полукругом опоясывала густая поросль, а с другой скромно пристроился разбитый старостью вяз, на который в случае чего можно забраться.
Немного поразмыслив, я пришла к выводу, что не стоит ждать, когда совсем стемнеет, и лучше сделать это сразу, тогда меньше шансов свалиться и сломать себе шею, тем более широкая развилка в паре метров над землей казалась вполне удобной и пригодной для отдыха, а я чертовски устала.
Не спеша поела, сделала все свои дела в соседних кустиках и остановилась у дерева, прикидывая, как лучше к нему подступиться. Не то чтобы я была матерым древолазом, но в детстве, как и многие с удовольствием карабкалась по березам, поэтому решительно шагнула вперед.
Самая нижняя ветка показалась подходящей. Я подпрыгнула, вцепилась в нее обеими руками, подтянулась, потом перехватилась чуть повыше, а ногами обхватила ствол. Так, еще немного, еще чуть-чуть. Непривыкшие к грубым нагрузкам ладони моментально засаднило, юбки мешались, но я не сдавалась. Карабкалась, пыхтела от усилия, сопела…да так увлеченно, что пропустила момент, когда на дороге появились всадники. Лишь когда они практически поравнялись с тем местом, которое я облюбовала на ночь, до меня дошло, что тот размеренный звук, который я слышу, вовсе не грохот собственного сердца, а перестук лошадиных копыт.
От неожиданности замерла, повиснув на суку перезрелой грушей, и сквозь редкие просветы в орешнике уставилась на внезапных гостей, пытаясь понять, чем мне это грозит.
Их было пятеро, все верхом на рыжих, мохноногих лошадях, и вид у них был совсем не благородный. Одеты они были не как крестьяне в деревне, а скорее, как охотники — темная одежда, высокие сапоги, у двоих на головы были натянуты капюшоны, а один вообще щеголял повязкой на глазу. Форменные разбойники!
У кого-то к седлу были привязаны туго набитые мешки, у кого-то тушки зайцев и бурдюки с водой. Это все, что мне удалось рассмотреть на таком расстоянии, а подходить ближе и выяснять, что у них там еще с собой — не было никакого желания. Почему-то мне казалось, что не стоит приставать с вопросами к пятерым мужчинам подозрительного вида, если ты хрупкая девушка, да еще и оказавшаяся одна в таком захолустье. Вряд ли они помогут, довезут до ближайшей станции метро или одолжат телефон, чтобы позвонить родным.
Поэтому я сделала то, что и любой другой здравомыслящий человек на моем месте. Затихла, стремясь стать невидимой, и даже перестала дышать, чтобы, не дай бог, не выдать своего присутствия.