Кожаные туфли в тон платью, на невысоком каблуке, помогали дополнить образ.
Арнольд, как чувствовал, оделся в зеленый камзол, черные брюки и туфли такого же цвета.
Когда я вышла в коридор, меня встретил полный восхищения взгляд Арнольда.
— Ты прекрасно выглядишь, — эти слова пролились бальзамом на мою душу.
— Спасибо, — ощущая, что краснею, как девчонка, проговорила я.
Портал, и вот мы в уже знакомой мне спальне, той самой, в которой я буду жить после свадьбы. Оттуда, не задерживаясь, мы вышли в коридор и направились в одну из комнат неподалеку — гостиную, в которой был накрыт стол для завтрака с коронованными особами.
Родители Арнольда оказались высокими худощавыми оборотнями, блондинкой и брюнетом. Им обоим было далеко за пятьдесят. И оба держались с достоинством, но при этом смотрели на мир спокойно, без враждебности. Алариса, мать Арнольда, была обряжена в элегантное, с виду простое, платье светло-голубого цвета. Прямой крой, отсутствие украшений, длина до щиколоток, ни малейшего намека на декольте и при этом дорогая ткань и умело пошитый наряд — такое сочетание подчеркивало одновременно и статус, и вкус императрицы. На ногах красовались бежевые туфли-лодочки.
У мужчин мода всегда была проще. Практически никакого разнообразия в фасонах. Муж Аларисы, император Генрих, как и его сын, был одет в рубашку, камзол, штаны и туфли. Только в отличие от Арнольда камзол Генриха был синего цвета.
Благодаря заклинаниям деда я не чувствовала ни малейшего волнения. Как он там сказал? «Все лишние эмоции я убрал. Теперь истерить при встрече с императорской четой ты точно не станешь»? Ну вот я и шла, спокойная и бесстрашная. Мои ощущения не были похожи на те, которые я испытывала после успокоительной настойки Инги. Тогда у меня было полное бесчувствие. Я словно превратилась в живую статую. Теперь же я все понимала и чувствовала, но как будто умело держала себя в руках, проявляла выдержку. Пока мы шли по коридору на встречу с будущими свекрами, Арнольд кидал на меня обеспокоенные взгляды. Потом, видимо, удостоверившись, что криков и слез не ожидается, успокоился и сосредоточился на завтраке с родными.
Небольшой прямоугольный стол, накрытый на четырех персон, роскошью не поражал, но и посуда, и столовые приборы, и блюда — все буквально кричало о том, что хозяева комнаты существа более чем зажиточные.
Белоснежная, идеально выглаженная скатерть, тонкий фарфор посуды, мельхиоровые ножи и вилки, разнообразные кушанья, о которых я слыхом не слыхивала — я действительно попала во дворец, и мне предстояло совсем скоро здесь поселиться…