– Вот это да! Целая пачка! Да еще и разноцветная… хотя надо признаться, что цена ошеломляет… А ведь продавец даже глазом не моргнул!
– Тебе нужен оранжевый раздел.
Люц зевнул и, усевшись поудобней на чьей-то скамье, так зыркнул на возмущенно приставшего пучеглазого паренька «местного», что тот осел обратно на свой табурет и съежился за прикрытым деревянной крышкой котлом. При этом он пробормотал кое-что заинтересовавшее Люца, и полуорк показал пучеглазому три отставленных пальца.
– Шесть медяков, добрый чужеземный господин, – радостно заулыбался паренек. – Я Млукос. Отличаюсь живостью и глупостью, как говаривал мой дед. Вам в миске?
– Мне в тарелке, – рыкнул игрок. – Соль отдельно. Осыплю сам… со сдержанной рассудительностью…
– Какие мудрые слова… какая яркая одежа… вы из шутов, мой господин?
Лицо Люцериуса перекривило в такой муке, что паренек испуганно икнул и, едва не уронив себе на ноги снятую с котла крышку, торопливо добавил:
– Из придворных! Из придворных шутов! Осанка у вас внушительная! А уж плащ…
С шумом выдохнув, Люц шмякнул о небольшой столик горстку монет, требовательно вытянул руку и получил неглубокую тарелку, что с трудом вместила в себя три окутанных паром огроменных кукурузных початка.
– Господин шут…
– Я Люцериус!
– Простите… чужеземец Люцериус…
Зафыркавшая Тефнут безуспешно пыталась сдержать булькающие смешки, одновременно тянясь к дымящейся кукурузе. Шлепком отогнав наглую руку, полуорк, шумно и гневно дыша, сжал в пальцах кажущуюся крохотной в его лапище солонку и аккуратными движениям посолил один из початков. Перевернув, повторил процесс, после чего поднес початок к носу, глубоко вдохнул и, удовлетворенно кивнув, вонзил клыки, сдирая сочные зерна. Жеванул и не удержался от ублаженного стона.
– Варить кукурузу я умею, – похвастался Млукос. – А еще могу обжарить ее на углях… могу насадить на деревянные шпажки и пожарить вместе с мясом. Есть крольчатина, господин! Найдется немного мяса темного удава, благородная говядина и шмат неблагодарной свинятины…
– Свинятины, – повторила Тефнут, делая вторую попытку завладеть хотя бы одним початком.
– Давай всего этого, – буркнул успокоившийся Люцериус, швыряя в огонь под котлом очищенный от зерен початок. – И крабов!
– Крабов нету…
– Отыщи…
– Вкус у вас отменный... служили в каком-нибудь замке? На кухне подвизались? – полюбопытствовал простодушно хлопающий глазами Млукос. Но стоило ему поймать взгляд темнеющего полуорка, и он поспешно замахал руками: – Да какое мое дело, кем вы там и у кого служили, добрый господин.