Тут уже всё зависит от хозяйки. Есть у неё время возиться с отверженным — возьмёт в избу, нет времени — оставит с овцой, то есть, по существу, обречёт на гибель.
Мне было лет пять, а может быть, три года, сейчас гадать трудно, достаточно сказать, что я был тогда очень маленьким. Невозможно и уточнить для себя, потому что никто из родных не помнит этого случая. Для них он был обыкновенный, будничный случай. Если всё запоминать, голова лопнет.
Итак, я был очень маленький, когда в нашем хозяйстве произошло это событие: овца принесла трёх ягнят и одного почему-то не приняла. Говорят, нельзя дотрагиваться до ягнёнка человеческими руками, пока мать не обнюхает своё потомство. Если же дотронуться, взять в руки раньше времени — вот и получается эта странность.
Ягнёнок дрожал мелкой дрожью и валился с ножек, когда его внесли в избу и опустили на пол. Тотчас я тоже оказался на четвереньках. Малыши чувствуют друг друга. Котята или щенки охотнее играют с детьми, чем со взрослыми.
Но ягнёнку было пока не до игры. Его крохотные чёрненькие копытца скользили по полу, а в ногах не было никакой силёнки. Ведь он, как народился, не выпил ещё ни грамма молока, — откуда же взяться силёнкам?
Моя мать налила в чайное блюдце тёпленького молочка, окунула в молоко свой, весь в коричневых трещинах, палец и хотела, чтобы ягнёнок с её пальца начал пить молоко. Но палеи Ягнёнку не нравился. Чёрные шёлковые ворсинки на его рыльце измочились в молоке, в рот же не попало ни капли.
— Видно, ничего не выйдет, — вздохнула мать, — Видно, уж не жилец!..
Но тут, независимо от своего сознания, я решительно вмешался в судьбу ягнёнка. Оружие у меня в его защиту было одно — я заревел так горько, как только мог.
Мать открыла маленький деревянный сундучок, в котором у неё хранились нитки, иголки, пробки, тряпочки, напёрстки, пуговицы и прочая домашняя галантерея. Покопавшись на дне сундучка, она достала красную резиновую соску, оставшуюся, наверное, ещё от моего первоначального возраста и не выброшенную в своё время в силу врождённой крестьянской бережливости: авось когда-нибудь пригодится! Вот и пригодилась.
Я внимательно наблюдал, как мать накалила на спичке конец иглы и раскалённым концом прожгла в соске маленькую чёрную дырочку.
Соску мы надели на бутылку, ну, а в бутылку, не трудно догадаться, налили тёпленького молочка.
Ягнёнок не хотел брать и соску. Опять чёрное рыльце его запачкалось молоком.
— Если бы котёнок, тот хотя бы облизался, — рассуждала мать. — Всё бы капелька попала, а там, глядишь, и понравилось бы. Этот и не оближется.