Когда Кирстин озвучила ситуацию, глаза Йонаса на мгновение превратились во внимательные щёлочки, а затем тот кивнул.
– Ты правильно сделала, что не стала ничего предпринимать сама и обратилась ко мне. Не нужно волновать сестру, она может начать какое-нибудь неуклюжее расследование и создать массу проблем и нам, и самой себе. С детьми такое бывает иногда.
– Я тоже подумала, что Линдси может натворить дел. Но не могу же я вообще ничего не говорить ни ей, ни отцу.
Йонас какое-то время молчал, размышляя, а затем они вместе составили письмо, в котором, как и хотела Кирстин, говорилось, что с ней ничего особенного не произошло. Она немного увлеклась прогулками по Лондону, встретила «человека»…
– Имя лучше не указывать, – уточнил Йонас, – возможно, им с мистером Мерсером ещё придётся встретиться когда-нибудь.
Кирстин не сдержала улыбки.
– Думаешь? – спросила она.
Йонас неопределённо повёл плечом, а про себя подумал, что нужно учитывать любой вариант.
Далее в письме значилось, что Кирстин очень стыдно за то, как она поступила, но что теперь у неё всё хорошо. Вернуться на учёбу она пока не может, потому что пропустила сессию и до следующей весны не сможет её пересдать, но зато пока поработает в Европе и наберётся опыта.
– Я и правда пропустила год, – с грустью сказала Кирстин, но на эту фразу Йонас никак не отреагировал.
– Ты не хочешь ещё кому-нибудь написать? – спросил он. – Тебя наверняка ищут друзья. Может, сосед?
Кирстин задумалась.
– Лоуренс правда может меня искать, но у меня нет желания отчитываться перед ним.
– Всё же он может волноваться. Подправим немного это письмо и отправим ему, хорошо?
Кирстин кивнула.
– Лоуренс с ума сойдёт, узнав, что у меня тут есть «человек», – усмехнулась она, но всё же сделала как предлагал Йонас.
– Если кто-то из старых знакомых захочет вызвать тебя на голосовую связь – не отказывайся, но сначала поговори со мной. Мы обсудим, что лучше им сказать.
Кирстин кивнула.
– Ты всегда так вникаешь в дела… Ну… тех, кого тебе нужно охранять?
– В данном случае дело более чем касается меня и моих обязанностей. И я очень рад, что ты мне доверяешь.
Кирстин кивнула. За всё время их общения Йонас ни разу не попытался продемонстрировать ей того высокомерия, которым дышала Жанет, и ни разу не дал понять, что поручение шефа нянчиться с его игрушкой для него обременительно. Потому ему было легко доверять. Кирстин очень надеялась, что здесь, в чужом для неё мире, у неё появился ещё один друг.
Страх не проходил. Кирстин сидела в темноте, опасаясь шевельнуться даже для того, чтобы включить свет. Она снова чувствовала себя беспомощной, как тогда – в плену. Хотелось плакать от глупости и безысходности положения, от злости на себя за то, что эти мысли приходят к ней именно сейчас, когда всё могло бы быть почти хорошо.