Рей обычно любил эти места, но сейчас ему было здесь невыносимо душно. Даже любимая веранда с видом на море каждую минуту напоминала о событиях, случившихся прошлой весной – хотя в тот приезд Рей так на неё и не попал.
Он не очень хотел сейчас звонить, но не удержался и набрал номер телефона, оставленного Кирстин.
– Привет, – он улыбнулся, хотя та и не могла видеть его.
– Привет, – сказала Кирстин в ответ.
– У тебя всё хорошо?
– Да, Рей. Я скучаю по тебе.
Кирстин помолчала.
– Операцию назначили на послезавтра.
– Я постараюсь вернуться и побыть с тобой.
– Не надо. Я проведу под наркозом почти весь день. Как только приду в себя – позвоню.
Рей чувствовал, что улыбка буквально приклеилась к лицу. Сглотнул набухший в горле ком. Попрощался и стал спускаться на подземный этаж.
Бурхан твердил, что отомстил за свою сестрёнку, первые несколько часов. Но Рей не сомневался, что у этого человека есть двойное дно. Ближе к вечеру мастеру удалось найти к нему подход.
– Он жил в арабском квартале после нападения, скрываясь от полиции. Примкнул к одной из банд Умара Наджеба, но сам с ним никогда не виделся. А тут лично Наджеб позвал его, обещал деньги и документы в обмен на маленькую услугу достопочтенному человеку – другу Умара. Всего-то ничего – немного поразукрасить какую-то девчонку и передать привет. Умар называл этого человека месье Жан. Месье Жан обещал все организовать, а самому Аббасу оставалось только доехать до Шотландии и выполнить поручение. Ему даже обещали легализацию в Королевстве со всеми причитающимися социальными выплатами для беженцев.
– Умар Наджеб? – вскинулся Майкл. – Он же крупная фигура в торговле наркотой… А в друзьях у него знаешь кто, Рей? У меня есть основания считать, что этот месье Жан на самом деле…
– Симон Кагерт, – выдохнул Рей.
Майкл кивнул.
– Кагерт… – повторил он. – Как он узнал, что мы в Глазго?
Ему, разумеется, никто не ответил. И сам Бурхан отказался продолжать разговор – видимо, в самом деле больше ничего не знал.
– В Мексику его, – распорядился Рей. Выручка с такого товара была не велика, но он очень уж хотел, чтобы Бурхан умер не в один миг.
– Не надо, – прервал его Майкл и накрыл запястье Рея своей рукой, – он может сбежать, – пояснил он, – ты же видишь – он псих. Надо его кончать.
Поколебавшись, Рей кивнул.
– Разбирайся сам, – сказал он и, развернувшись, пошёл наверх.
Майкл поднялся следом через пятнадцать минут. Рей к тому времени сидел на веранде, согнувшись в три погибели, и смотрел на парк.
Майкл опустил руки ему на плечи и попытался размять, но Рей сбросил их. Повернулся – и Майкл увидел в его глазах такую тоску, какой не помнил с первых дней их знакомства.