Отъехав с километр, дядя Макар сердито прикрикнул на беспокоившуюся лошадь и повернул её обратно. На дороге, покуривая, стоял отец.
— Не дался, зверюга. Хитёр! — по его голосу трудно было подумать, что его огорчила неудача. — Поворачивай, Васильич, к дому. В другой раз не уйдёт!
Коська сгорбился в санях. А он-то надеялся на отца! А он-то хвастался перед ребятами… Что-то скажет завтра Шурка Жучонок? Засмеёт он его!
Когда вернулись домой, мать первая стала подтрунивать над неудачливыми охотниками. Коську загнала на печь, а Клёну налила тёплого молока, чтобы согрелся.
За ужином отец опять ругал Коську за ружьё. Ему помогала и мать. Но пороть Коську в этот вечер всё же не стали. Что ж, и на том спасибо.
Коська полагал, что на другой день отец с утра начнёт готовиться к новой охоте, — не такой он был человек, чтобы падать духом при первой же неудаче. Но этого не случилось. Отец вдруг собрался и на три дня уехал в город на колхозной автомашине: пришло время получать токарный станок.
Шурка Жучонок не стал смеяться над Коськой, наверное, только потому, что уж очень сильно был занят флюгаркой. Они с Валеркой пересели на заднюю парту и даже во время уроков шушукались о своём изобретении. Коська нарочно отвернулся, когда Валерка хотел с ним поздороваться.
Скучая без Валерки и злясь на него за измену, Коська в эти дни зачастил в ветлечебницу. Обычно он заставал Кудиныча в халате и без шапки прохаживающимся вокруг очередного пациента, чаще всего вокруг старого длинноногого мерина Ириса.
— Нехорошо! Оч-чень нехорошо! — твердил Кудиныч. — Опять ты оплошал, старина? Ай, ай!
Голова ветфельдшера всегда напоминала Коське облетевший наполовину одуванчик: волосы белые, пушистые, а затылок голый — точь-в-точь одуванчик!
Завидев Коську, фельдшер говорил:
— Ты тут, Константин Семёнович? А ну, надевай халат, заводи животину в изолятор. На этот раз воспаление лёгких умудрился схватить Ириска, вот беда-то!
Но по тому, как старик бодро потирал озябшие руки, Коська видел, что никакой особой беды тут нет. Просто мерину в таком случае нужно поставить электрическую грелку; пусть-ка он простоит с ней целых шесть часов!.. Потом надо взять микстуру и залить её Ирису в рот. Он её, конечно, проглотит — ко всему привык на своём веку — и после этого мирно задремлет, свесив длинную розовую губу…
Узнав, что Кудинычу для лечебных целей нужна глина, Коська немедленно решил накопать её в лесной балке: старик ещё с весны показал ему место залежи этой целебной глины.
В воскресенье Коська оделся потеплее, запряг Верного в санки и, захватив топор и пустой мешок, задами тронулся к Каменке. День, как назло, выдался ненастный, ветреный. Несло низом, сверху подваливал косой снег. Неверные очертания домов, сугробов, деревьев дымились снегом, тонули в снежном мареве.