Собрав на своем подносе гору всего, я, абсолютно счастливая, сажусь за один из столов рядом с главной и приступаю к трапезе. Все жадно набрасываются на еду, жуют и глотают. После крайнего куска ястреба я решаю сделать паузу:
– Откуда такая роскошь? – спрашиваю я, вытирая рот. – Видели бы вы столовку «Росинноваций»! Дают миску крахмала и пару шариков соевого мяса, а стоит как хороший бизнес-ланч.
– Нас масоны спонсируют и фонд Сороса, – смеется главная.
– Рептилоиды, – поддакивает кто-то.
– На самом деле, – говорит главная, – вступишь в наши ряды и все узнаешь.
– Если будете так кормить и зарплату платить, то я серьезно задумаюсь об этом, – говорю я, высоко воздымая над столом наколотый на вилку кусок сыра с розовой плесенью.
Я так обожралась, что с трудом воспринимаю новую информацию. Предстоит серьезный разговор и я наливаю себе кофе. Потягивая кофе и оглядывая ряд сидящих напротив меня фемок, я замечаю странную вещь – все они очень похожи друг на друга. Плотные, приземистые, с круглыми носами и квадратными головами, они отличаются только цветом волос – от розового у пресс-секретарши до прозрачного у главной. Все они в роговых очках. Все небольшого роста. Одно из лиц кажется мне смутно знакомым. Я никак не могу понять, где видела его. Наконец, воспоминание снимает с него очки и я понимаю – это та психиаторша из «Росинноваций», которая спрашивала, не лесбиянка ли я на медосмотре.
– Ты же была в «Росинновациях», – говорю я.
– Я все жду, когда ты меня узнаешь? – кивает она с улыбкой, – Да. Это я про тебя рассказала.
– И мы поняли, что ты – та самая. Избранная, – в духе Морфеуса говорит командирша.
– А тебе ничего не будет? – спрашиваю я врачиху.
– Ну, на работе никто не знает, что я состою в организации. И сейчас у меня отпуск, – отвечает врачка.
– Мы бы еще поболтали и отдохнули, но у нас мало времени, – не допускающим возражений тоном говорит командирша, – Поэтому пройдем со мной. Я все объясню.
За нами идут пресс-секретарша и врачиха. Главная подходит к глухой стене в конце модуля, на которой криво висит фото с несколькими учеными в белых халатах. Лицо одного из них, огромного роста и атлетического телосложения, замазано белым корректором и перечеркнуто розовым маркером. Командирша поправляет фотографию и стена с жужжанием отъезжает влево. За ней – бетонный коридор, в конце которого видна металлическая лестница вниз. Спускаемся. Я вижу лабораторию с несколькими креслами, напоминающими стоматологические. Несколько мониторов выключены, только один выводит розовый график на экран. Галогеновые лампы ярко освещают одно из кресел и у меня проходит холодок между лопаток. Я смутно ощущаю угрозу и начинаю волноваться. За креслом я вижу два чана высотой в человеческий рост, один из которых заполнен розовой жидкостью, пузырьки в ней поднимаются со дна. От чана к креслу тянутся черные жгуты, провода и прозрачные трубки.