− Я пришлю Синара, − кивнув, ответил он. И ушел.
Я причинила ему боль? Сердце ныло, но голова готова была взорваться. Не понимать, кто ты, чертовски неприятно.
Синар смотрел по-особому. С опаской, неверием, восторгом и почему-то тревогой.
− Так это правда? Столько лет…
− Синар, я не понимаю, о чем ты. И это напрягает. И Рион, похоже, тоже не в адеквате.
− Неудивительно! Он ошеломлен и растерян, а после дзайнитов… Дай ему время.
− Ты что-нибудь объяснишь мне?
− Если бы я сам понимал!
− Начинается. Так мы ни к чему не придем. Попробуй еще разок, а?
− Хорошо. − Синар задумался. − Ты ведь не помнишь и основ, верно?
− Как вообще я могу что-то такое помнить?! − вскипела я, как-то разом позабыв, что только недавно говорила весьма странные, по идее неизвестные мне вещи.
− Все дело в эволюции, − сказал психолог, и я удивленно вскинула бровь. − Земля в этом плане сильно отстала от Актании. Мы давно выбираем сами: начать с чистого листа или продолжить задачу прошлого воплощения, возвращая практически все воспоминания. И мало кто добровольно отказывается от своего прошлого.
− Прошлого воплощения? − протянула с сомнением. − Даже если допустить, что все это правда. Душа, перерождения… Но как можно помнить что-то, ушедшее в могилу вместе с погибшим мозгом?
− Так уверена, что память остается в умирающем теле?
− А это не так?
− Все самое важное всегда остается с нами. Это опыт и накопления, которые не исчезают, та глубинная память, которая при определенных условиях просыпается и в следующих жизнях. Вполне возможно, что у отдельных представителей человечества Земли этот процесс тоже уже начался. И да, ты, наверное, удивишься, но память эта скорее находится в области сердца, чем головы. Не в физическом теле, конечно, но ощущается именно там.
Он произнес это и пытливо уставился на меня, как бы спрашивая, знакомы ли мне подобные ощущения.
− Ясно, − пробормотала я. − Вы помните прошлые жизни.
− Почти все из нас, − кивнул Синар.
− И… Рион?
− Да. Хотя он как раз из тех, кто хотел бы забыть и начать с нуля. Однако для него было важно продолжать задачу, а потому он помнит все, но… одинок.
− Почему?
− Рион был влюблен в юности, мы были знакомы с ним уже тогда. Тайнира училась с нами, и… Мы все были очень рады за них, но после обряда пробуждения, который актанийцы проходят в тридцать пять лет, Рион очень изменился. Стал замкнутым и даже суровым. По-прежнему ответственным, надежным, но в личном плане несчастным. С Тайнирой он порвал.
− Вот так просто? Из-за какого-то обряда? − не поверила я.
− Не просто, Карина. Наверное, это сложно понять, но… Он знал, что ничего не изменит. Может любить других, но ЕЕ рядом не будет. Это… невыносимо.