– И зачем вы мне это рассказываете? – решил я удержать попутчика от его навязчивой доверительности. Но в этот миг вспомнилась чья-то остроумная фраза: «Как же поставить человека на место, если его нельзя посадить?» И впрямь, что ему сделаешь?
– Не знаю! Наболело, вот и прорвалось! Извините! Меня действительно занесло! А вы, часом, прозу не пишете?
– Нет! Я, часом, и поэзию не пишу! – отшутился я. – А почему вы так решили?
– Это просто! Все писатели молчаливы, прямо как вы. Они ведь жизнь должны, как говорится, наблюдать; обязаны слепки типичности с народа снимать! Потому они и склонны к молчанию. Разве нет? А обычные люди не пишут, но читают. Притом, делают это, главным образом, чтобы не думать! Они давно себе не верят, но готовы поверить любому печатному слову. Бывает, они и сами додумываются до чего-то правильного и важного… Но пугаются – ведь этого еще никто не говорил! Ужас! Они всегда боятся оказаться первыми, во главе других. Как же! А вдруг ошиблись! Тогда осудят, поругают, не одобрят, не поймут, отлучат, уволят, посадят! Им страшно оставаться в одиночестве, потому следует не думать, не высовываться, всегда поступать как все! Следующий раз они так и поступают, а накопленный ими опыт бессловесного подчинения чужим мыслям неминуемо становится существом их обезличенных личностей. Они всегда – как все! А сами по себе они – всегда никакие! Вот в чем беда нашего народа! Он, имея светлые мозги, не умеет или не решается ими шевелить! И очень этого шевеления в себе боится! Потому он – сам по себе – ничего собой не представляет. Он становится значительным лишь в массе. Чем больше масса, даже совсем тупая, тем она сильнее, а, значит, и правильнее! Они не понимают, что чаще правыми оказываются одиночки, нежели масса! Но и эту фразу, если она им понравится, они усвоят лишь наполовину, считая далее и всегда, что именно одиночки всегда правы! Им во всём нужна однозначность. Ведь с нею не нужно думать и решать!
– По-вашему, если человек устал и дремлет, то он непременно писатель? – поддел я его и заодно увел в сторону.
– Э, нет! Не упрощайте! У меня в запасе есть и другие критерии… Чтобы стать писателем, нужно знать и уметь больше, нежели это общедоступно. То есть, человеку должно быть известно, о чем рассказать по существу, но его почему-то не слушают, не считаются с ним, пренебрегают им. Такое часто бывает! Вот он-то почти наверняка станет когда-нибудь писать! Достаточно ему додуматься, что обычный лист бумаги, лежащий перед ним, будет с ним согласен всегда и во всём. Вот тогда, считайте, и родился новый писатель! Больше ему не придется искать внимательных слушателей или благодарных учеников – их идеально заменит бумага! Вот ведь, ей богу, даже самому понравилось, какой я экспромт для вас закрутил!