Но дракон вполне серьезно поинтересовался:
— И что делать в таком случае?
— Задобрить, — честно призналась я.
А что еще можно было сказать? Точка ловушки была именно здесь. А вот духи, явно, оказались противниками такого грубого вмешательства их спокойствия.
— Как задобрить?
— Вы умеете читать молитвы?
— Я?
— Вы.
Не мне же это делать. Вампирские молитвы — это не то, что должен слышать инквизитор.
— Да, — сказала уверенно. — Молитвы действуют на усопших как мантры. Успокаивают души, дарят умиротворение. Сейчас мертвые не спокойны. Они возмущены.
— Души? — Уточнил дракон.
— Да.
— А разве они не должны быть в ином мире? — Усомнился инквизитор.
— Должны, — вздохнула я. — Но на сороковой день. Пока же они витают над кладбищем.
Взгляд инквизитора на меня, стал еще внимательнее.
— И много их здесь?
Я пожала плечами.
— Парочка будет. Но и этих хватит, чтоб не позволить нам установить ловушку. До сорокового дня души вполне способны нанести ментальный вред.
Айк нахмурился и глянул на могилы исподлобья.
— То есть молитвы?
Кивнула.
— Они самые.
Он откашлялся.
— А никакого другого способа нет?
— Я таких не знаю. — Тоже посмотрела на погост. В отличии от инквизитора, мое вампирское зрение показывало больше. Туманные, едва заметные призрачные силуэты, парящие над надгробиями. — Они же не нечисть и не нежить. Это просто растревоженные души.
Айк поднялся и немного отошел в сторону. И, уже стоя ко мне спиной, проговорил:
— Удивительные методы преподают в вашей академии. Я все сильнее желаю с ней ознакомится.
Я вздохнула. А уж как я желаю вернуться в свои институт, если бы только он знал.
Айк покосился на меня. Судя по выражению лица, он был не в восторге от моей идеи. А я задумалась, умеют ли, вообще, здешние инквизиторы, молиться?
Молиться дракон умел.
Прикрыл глаза, чуть опустил голову и, сплетя пальцы рук перед собой, начал.
— Именем святых защищающих землю нашу и пречистых…
Я затаила дыхание. Никогда, до этой минуты, не слышал у инквизитора такого глубокого и мелодичного голоса. Просто на зависть всем пастырям. Он буквально напевал, звуки сплетались с ветерком и шептали, таинственно и тихо, разнося слова по погосту. Дракон молил о прощении и защите, о благодарности и преклонении перед высшими. С просьбой принять, успокоить, дать веру и благодать.
Наши вампирские молитвы были совсем другими. Мы просили о равенстве, о даровании жизни. Мы верили в наших темных богов как в живых и молитвы наши скорее походили на разговор с ним. Здесь же было преклонение. Хотя и в этих и в наших молитвах сквозило одно, вера и глубокое уважение высшим силам. И, собственно, не важно, чем они отличались. Важно, то, что души слушали голос инквизитора, внимали и понимали, что вреда им никто не нанесет. Они жаждали и тянулись к тому святому, что вызывала молитва инквизитора. Опускали немые лики в согласии и служении единой веры.