- Всего-то пять светофорчиков! - весело сказал папа.
Оказывается, он считал остановки на перекрестках, вспоминая первую, бесприпятственную поездку.
Вот и весь разговор - Макар даже удивился молчанию, которое царило в машине во время пути. Только слышно было, как Нюк царапается в своем тесном дорожном домике. Но хоть Веселовы и молчали, ощущалось их общее хорошее настроение. Бывают такие минуты, когда у людей, собравшихся вместе, особенно в машине, одно чувство, как у одного человека. И к чему тогда лишние слова?
И все-таки настроение Макара отличалось легким оттенком тревоги. Вчера он так и не дозвонился до Скворцов, а на вопрос, уехали они или нет, мама только пожала плечами. Допытываться Макар не стал. Вот и лежало сейчас письмо тети Скворца в кармане под замочком, ожидая своей неизвестной участи. Может, и не сыграет оно никакой роли, а так и останется навсегда в конверте, который Макар опять аккуратно заклеил, словно и не вскрывал никогда.
Вблизи дачного поселка, как только машина взмывала на вершину очередного холма, Веселовы вглядывались в небо над лесом, надеясь увидеть воздушный шар. Но небо было чистым - ни облачка, ни шара.
- Хоть и летная погода, а "Красоты" нашей нет, - не удержался Макар.
- Это ты про шар? - поняла мама. - Зато вокруг какая красота! Просто прелесть!
Не любил Макар это сюсюкающее слово. Прелесть! Хорошо, что Королеву не пришло в голову назвать свой шар таким словом. Красота - строго и правильно.
Когда остановились у своего дома и папа заглушил мотор, все сразу услышали далекие голоса. Все нормально - поселок был обитаемым. Какая-то осенняя грусть все-таки витала в воздухе, но что поделать, ведь сейчас совсем не лето. Наверное, грусть исходила от желтой листвы, которой были усеяны все дорожки и трава вдоль забора.
- Никуда никому не разбегаться! - скомандовал папа. - Сначала разгрузим вещи, перенесем их в дом.
Даже такому количеству "грузчиков" справиться с этим заданием было непросто. Коробки, свертки, сумки... Казалось чудом, что все это могло поместиться в небольшой с виду "Фольксваген". А может, старенький автомобиль научился за свою десятилетнюю жизнь растягиваться, как резиновый?
Хонорика пока не освободили из заточения, и он погдядывал на человеческую жизнь из-за решетки своего переносного домика. И даже лапку старался просунуть в дырочку, словно хотел дотянуться до задвижки.
- Фу, Нюк! - покрикивал на него Ладошка, хотя знал, что дырочки решетки слишком маленькие для того, чтобы хонорик мог просунуть в них лапку.
Макар сделал в дом и обратно пять рейсов и уже вернулся в последний раз, чтобы забрать клетку с Нюком... И остановился как вкопанный. Переносной домик был пуст. Открытая его дверца была тому свидетельством.