– Она назвала тебя "братец", – наконец тихо произношу, когда силуэт пумы становится едва различим в плотном сумраке, – Как это возможно?
– Вас, – машинально поправляет прайм, на что я скептически вскидываю бровь. Обстоятельства явно не располагают к официозу.
– У нас один отец, – произносит Дез скупо через некоторое время, так и не дождавшись от меня желанного "вы".
– То есть ты наполовину оборотень? – интересуюсь, назло делая упор на "ты" и тут же ловя на себе недовольный взгляд. Но уже не поправил. Маленькая победа, от которой в груди приятно жжёт.
– На очень слабую половину. Праймы гораздо более сильная генетически раса.
– А обращаться умеешь? – я сразу представила рядом огромного кота. Может это была игра услужливого воображения, но мне и правда почудилось, что в Дезе есть что-то от зверя.
– Нет, обращаться не умею. Все, что могу, это – прятать свечение психической энергии. Ты видела. Чистым праймам это недоступно.
– И как в тебе это совмещается? Оборотни же живут инстинктами, а праймы...
– Праймы тоже, – отрезает Дез и притормаживает на очередном повороте, вглядываясь в темноту, чтобы различить рыжий силуэт пумы.
– Но у них ведь разные инстинкты...
– Землянка, ты молчать вообще умеешь? – косится на меня мой суровый спутник.
Я обиженно поджимаю губы. Ну и ладно, не хочешь разговаривать – я тоже не хочу. Дальше мы бредём молча.
Время кажется заблудилось с нами в этих тусклых сырых коридорах. Бесконечных. В какой-то момент мне становится страшно, что мы потерялись и ходим по кругу. И никогда, никогда больше не выйдем отсюда. В этот момент прайм сжимает сильнее мой локоть, почти до боли. Почувствовал мой страх. Стало сразу спокойней несмотря ни на что. Он так уверенно это сделал. И рука его огромная, горячая. Даже глупым показалось бояться чего-то, когда тебя держит такая рука.
– Свет, – кивает Дез вперёд ещё через какое-то время, – Выход.
Я до боли вглядываюсь вглубь тоннеля, но ничего не различаю. Вот только пума, завернув в тупик, остановилась у стены и ждёт нас. Стоит подойти, и она тут же оборачивается девушкой. Натягивает спавшие тряпки, оставшиеся от платья. Только сейчас я замечаю за её спиной большие железные скобы в стене, ведущие наверх. В потолке над нами виднеется едва-едва приоткрытая крышка люка. Слишком высоко, и слишком слабый лучик света проникает в тоннель, чтобы я могла разглядеть его человеческими глазами издалека.
– Лесом пахнет, – недовольно щурится кошка, – И вообще воздух другой, чуешь? Мы не на Вилае.
– Да, но далеко не успели бы переправить, на спутнике где-нибудь, – медленно кивает Дез, оглядываясь по сторонам, – Должна быть подсобка...