Даже больше — я его ненавижу.
— Тогда пойдёмте скорее за стол, а то ужин остынет. А мясо стоит есть только горячим.
— Согласен, — говорит Марат, при этом смотрит только на меня.
Вспоминаю, что я до сих пор стою, вцепившись одной рукой в перила лестницы. И мне не хочется сейчас отпускать их, я представляю, будто я маленькая лодка, а рука — мой якорь. И если я сейчас отпущу перила, то меня подхватит сильное и страшное течение и унесёт в бескрайний океан, а там я непременно погибну, разбившись в щепки об отвесную стену мощной скалы.
Сглатываю. Делаю один шаг вперёд, с сожалением отнимая руку от деревянных перил лестницы. Вот и всё. Теперь назад пути нет — грустно думаю я и шагаю в сторону столовой, где уже накрыт шикарный стол для обеда. Папа садится во главе стола. Мама по правую сторону от него, я же по левую. А вот мой будущий муж — объелся груш — занимает место рядом со мной, отчего я вздрагиваю, что не скрывается от его взгляда. Ухмыляется, но ничего не говорит. Я всё так же напряжена и не дышу.
Ужин на удивление проходит довольно неплохо. Мужчины разговаривают о своих каких-то делах — я не вмешиваюсь. Иногда мама вставляет свои пять копеек в разговор, а я молчу, сосредоточившись на своей тарелке. Чувствую на себе взгляд Марата, но делаю вид, что не замечаю этого.
Впрочем, мне плевать на этого человека. Ничего кроме ненависти и страха я к нему не испытываю. Больше всего меня страшит неизвестность: почему он решил взять именно меня в жены? Зачем ему я — такая неполноценная, какой считают меня родители? Я не знаю его и не знаю, что у него в голове. Для чего ему всё это нужно?
— Аврора, почему ты молчишь? — задаёт вдруг мне вопрос папенька, и я застываю на долю секунды, а потом продолжаю наматывать на вилку длинные макароны — пасту.
А впрочем, что мне сказать? То, что я не хочу разговаривать или, может, то, что мне неприятно находиться рядом с этим человеком? А может, то, что мне быстрее хочется сбежать из этого места? Чего именно они от меня хотят?
— А что мне сказать? — поднимаю взгляд на отца, пристально смотрю. — Вы разговариваете про свои дела, в которые мне не хочется вмешиваться, — качаю головой и вновь утыкаюсь в тарелку.
— Почему же тебе не хочется, девочка? — слышу рядом с собой голос и вновь вздрагиваю, как от удара.
Чёрт побери! Как же я ненавижу этого человека, который испортил мне всю мою жизнь! Зачем я ему нужна? Для каких утех? Если он думает, что я буду с ним спать, то он глубоко ошибается. Я его ни на километр к себе не подпущу.
Поворачиваю голову в сторону Марата, прожигая его своим взглядом. Чтобы он понял, что я даже разговаривать с ним не желаю, не то что выходить за него замуж. Даю ему это понять, но в ответ вижу, как его зрачки сужаются, а глаза темнеют, становясь почти чёрными. Желваки на скулах заходили ходуном, говоря о том, что он злится. Но вот мне глубоко наплевать.