— Смазливый этот?
Припомнив Адриана, взяла и кивнула.
— Разберёмся, — угрожающе заверил профессор.
И направился в здание городского управления.
Прекрасно понимая, что мне сейчас разумнее всего спасаться бегством, я… осталась стоять. Только развернулась всем телом и пакостливой ухмылочки не сдержала, когда увидела несколько удивлённое лицо мэра.
Того самого мэра, который уже почему-то на пороге собственной мэрии стоял. Причём так быстро спуститься он точно не мог, а вот окно его кабинета снова открыто было.
Неужели вылетел?
Поразительно. От слова «паразит».
— Простите, — обратились вдруг ко мне.
Повернув голову, с удивлением обнаружила сильно замедлившуюся вокруг толпу, которая, позабыв о собственных делах, с интересом готовилась… ну, к представлению, судя по вдохновенно-ожидающим мордам.
Рядом со мной обнаружилась полненькая женщина с очень длинным носом и маленькими тёмными глазами. И вот именно она, осознав, что я обратила на неё внимание, с предвкушением и лёгкой восторженной дрожью в голосе спросила:
— А что здесь происходит?
Что интересно, остальные даже дышать перестали в ожидании моего ответа. Взглядов при этом не сводили с профессора, уверенно и мрачно идущего к величественно ожидающему мэру.
И кто-то сказал:
— Господин Лотрек увёл у господина Коромира любовь…
И все слаженно повернулись и на меня оценивающе посмотрели, решив, видимо, что увели тут меня.
К счастью, кто-то решился уточнить:
— Тебя что ли?
Да, не очень-то лестно прозвучало, но это ничего, это мы стерпим, а в ответ:
— Нет, одного очаровательного юношу, — протянула невинно.
И всеобщее внимание вновь досталось господам… Это хорошо, потому что, отвернувшись, никто из присутствующих не видел, как пакостливо-мстительно улыбается один бытовой маг.
А там, на пороге городской мэрии, началось представление.
— Кто дал вам право?! — Сразу перешёл в наступление злой Коромир.
Он всегда злится, когда его адептам не дают героически самоубиться.
— Простите, право на что? — Адриан отчаянно пытался держать лицо, сохранять вежливость и в целом не опозориться на глазах у стольких горожан.
Он, бедняга, не знал, что переживать о собственной репутации ему уже несколько поздно.
— Право вершить чужие судьбы! — Коромир точно знал, что говорить для максимально двусмысленного эффекта.
Адриан Лотрек решительно ничего не понимал.
Жители Равнограда жадно внимали и делали выводы.
Гвеневра Авейро на всякий случай попятилась.
— Будьте добры уточнить, чьи именно судьбы я вершу? — Терпение мэра стремительно заканчивалось.
— Неужели многих увёл?! — Изумилась толпа сразу в нескольких местах.