Господь бог, что это вообще?!
— Мих, так не делается! — из-за деревьев на поляну вышел Марк.
— Я сказал ждать меня в стае, — прорычал Михей.
— Чего ждать? Пока ты её тут… — от брата вожака мне достался кивок и говорящий взгляд.
Марк явно был взвинчен. Сжатые кулаки, напряжение на лице. Михей тоже недоволен происходящим — чувствовала это, несмотря на то, что стоял ко мне спиной. Между братьями только молнии не сверкали.
— Это не твоё дело, младший, — вожак сделал акцент на «младшем». — Позже поговорим.
— Хватит разговоров, — Марк зло оскалился и начал обращаться.
Я ойкнула и зашагала назад. Всё как сегодня у клетки, только одежду он не снял. Ткань трещала, рвалась, плоть человека превращалась в звериную, а Михей наблюдал за этим и ничего не делал. Если бы я умела лазить по деревьям, непременно бы оседлала ветку какой-нибудь сосны…
Чёртов Левенрос!
Чёртовы оборотни!
Чёртов другой мир!
— Я с тобой нянчиться не буду, — заявил Михей, глядя на оскалившегося пепельного волка. — Ты давно не ребёнок.
Слова вожака прозвучали жёстко, но в них была нота родительской нотации. До меня дошло — между ними большая разница в возрасте. Михей — зрелый мужчина, около сорока, а Марк, возможно, немного старше меня — лет двадцать. Горячая молодая кровь против холодного опыта.
Пепельный волк скалил белые острые зубы, грозя родному брату рыком. Марк пугал, но не решался напасть, и я его понимала. Моя мать — алкоголичка и стерва, иной раз жутко хотелось надавать ей по лицу, но рука не поднималась. Несколько раз я была близка к этому… Очень близка.
— Марк, пожалуйста, не надо, — ноги сами понесли меня вперёд, я встала перед вожаком.
Смешно… Пигалица закрыла собой амбала-латиноса, которому моя помощь не брякала, но она нужна была волку.
— Уйди с дороги, Роксана, — голос Марка прорычал у меня в голове.
— Не уйду, — отрезала. — Если сейчас сделаешь то, чего хочешь — будешь жалеть.
— Не дождётся, — в глазах лунного цвета мелькнула неподдельная ярость. — Решила стать подстилкой вожака? Он не оценит, поверь.
— Не стоит меня оскорблять, — гордо вздёрнула подбородок. — Мы не настолько хорошо знакомы, чтобы ты мог судить обо мне. Я ничего тебе не должна, — посмотрела в волчьи глаза. — Как и тебе, — повернулась к вожаку. — Меня тут вообще не должно быть.
— Но ты здесь, дикарка, — отозвался Михей, — и у меня к тебе предложение, от которого невозможно отказаться.
В чёрных глазах латиноса вместе с гипнотическими золотыми искрами мелькнуло что-то очень хищное. Он направился вперёд, прошёл мимо брата, и его не волновало, что и кто думает по поводу его… приказа.