— Продолжай, — я почувствовала, как оживает надежда.
— Через пару недель дварфы планируют снова начать испытания, но поезд на путь они выставить не рискнут — боятся Михея. Это будет дрезина.
Я присела на кровать рядом с нянькой. А ведь это шанс! И у меня будет две недели, чтобы помочь Лоу. Всё так удачно складывалось, что даже жутко стало.
— Слишком всё гладко, — я сощурилась.
— О, нет! Это очень опасно! Если вожак узнает, что я тебе помогла бежать… Он очень надеется, что ты поможешь Лоу, — Трикси нервно хохотнула. — К тому же Келли не в курсе моей задумки. Она хочет поскорее от тебя избавиться. Придётся тянуть время.
— Зачем тебе это?
— Моя подруга одержима идеей стать главной самкой стаи. Келли хочет, чтобы я тебя отравила. Сегодня.
— Ох… — в голове загудело.
Рядом со мной сидела девушка, которая должна меня убить. На всякий случай я отодвинулась подальше. Глупо, конечно, но всё же…
— Ты дикарка, — она окинула меня взглядом полным брезгливости, — но я не убийца. Из-за интриг уже пострадал Марк. Акура поможет, но я не хочу новой беды.
Никаких гарантий, что нянька меня не опрокинет, но её прямолинейность подкупала. Трикси не заискивала, говорила жестокую правду в глаза. Их с фифой подстава закончилась не совсем так, как планировали, и теперь Трикси сама по уши в дерьме.
— Я согласна, — протянула ей руку.
— Вот и хорошо, — она до хруста сжала мою пятерню.
***
Сидел на крыльце дома шаманки и пялился в вечернюю даль. Левенрос успокоился. Несколько часов назад, с трудом ворочая языком, я объяснил собравшимся здесь волкам, что с Марком всё будет хорошо. Это правда. Вожак — хранитель магии стаи, у меня её много. Но оказалось, для исцеления младшего нужна почти вся энергия. Отдал, не задумываясь, и теперь чувствовал себя ослабшим, разбитым, опустошённым... ублюдком.
Я сотворил такое с собственным братом… Я — чудовище.
— Зайди в дом, вожак, — Акура выглянула на улицу.
На ватных ногах переступил порог, посмотрел на младшего. Старая кость хорошо поколдовала — на Марке ни царапины. У него была сломана челюсть, нос, несколько рёбер, обезображено лицо, а теперь брат выглядел, словно безмятежно спящий ребёнок.
— Обошлось? — подтверждение нужно, как воздух.
— С трудом, но… — Акура убирала со стола и на меня не смотрела. — Завтра будет бегать.
— Я зря пустил дикарку в стаю. Она всё разрушит.
— Ты сам всё разрушишь.
Не первый раз старая волчица бросила мне эту фразу — звучало как оскорбление. Сжав зубы, отвернулся от шаманки.
— Твой амулет на девке не работает, — прошипел.
— Она не пахнет. Значит, работает.