Я на мгновение заставил инстинкты прижухнуть и не атаковать мышку, взглянув на нее с холодным расчетом. Я точно знал, что никогда не женюсь. Просто не смогу сделать женщину счастливой – много темного во мне, и это не только прошлое: это настоящее и даже мое будущее. Да и не виделось мне семьи в стиле: до старости душа в душу. Но я бы хотел после себя кого-то оставить. Кому-то ведь должно перейти дело семьи Нортман. Ради кого мы наверх путь пробивали? Я у отца единственная надежда на внуков, но у меня нет и не будет жены, но есть мышка-малышка. Мелена идеальная кандидатура: красивая, здоровая, я первый у нее, тихая и покорная – молча уйдет, когда надо будет.
Мысль, конечно, шальная – с ней переспать нужно. Как, собственно, и с самой кандидатурой на роль матери. Пока никакой контрацепции, а там как карта ляжет…
Мелена
Я лежала в шезлонге, подставляя ласковому карибскому солнцу обнаженное тело. Пляж, примыкавшей к вилле, действительно был частным, я бы сказала даже необитаемым – домашние и те не смели выходить, когда Марк был здесь. За последние две недели он практически не отлучался, всего пару раз слетал на Большой Кайман, но возвращался максимально скоро. Я чувствовала себя польщенной: он ведь ко мне спешил.
Мысли о муже, доме, семье выветрились вместе с влажным тропическим бризом. Признаться, я никогда не рассматривала для себя вариант сбежать, бросить гнилое болото, которое именовалось «брак». Для этого нужна смелость, а у меня ее не было. Она пыталась пробиться да так и замерла, раздавленная каменными стенами, в которые меня загнали после «смерти» мамы. Но сейчас все по-другому. По своей воле никогда не вернусь в дом отца. Я даже в мыслях не считала его своим. Там все его. Мебель, вещи, люди. Про мужа даже говорить не стоит. Надеюсь, я освободилась от него навсегда: пусть формально мы все еще женаты, но больше я ему не принадлежала. Марк забрал меня и сделал своей. Я душой чувствовала, что он моя судьба, а телом… Телом ощущала его всемогущую власть надо мной. И мне это нравилось.
– О чем задумалась? – Марк закрыл поджарым телом солнце, нависая сверху, солеными каплями падая мне на живот. Мокрый, красивый, игривый. Мое сердце давно стало его трофеем, помахав на прощание ручкой. А я и не сопротивлялась. Мне было хорошо здесь. Хорошо с Марком. Пусть иногда он был слишком властен и циничен, но никогда не старался подавить меня.
– О том, что я обнажена, а ты в плавках, не справедливо, не находишь?
Да, мой непредсказуемый похититель не любил следы от белья – кожа должна быть идеально загорелая. Но мне казалось, что дело не в этом: Марк желал выбить из моей головы пуританские принципы, смущение и стыдливость. Я не должна стесняться его наготы и тем более своей. Он каждый день убеждал меня, что мое тело прекрасно, и я поверила ему. Марк очаровывал, околдовывал меня, соблазнял и покорял. Он хотел, чтобы я стала женщиной на сто процентов. Нет, не хотел, требовал, порой жестко. Словно острым мачете проходился по комплексам и неуверенности в собственной сексуальной привлекательности. Он не наказывал меня за непокорность и дерзость, он возбуждался от осознания, что ему нужно взять, добиться покорить. Мне пока не удалось стать той, какой Марк желал меня видеть, но я встала на этот путь, и я его пройду!