– Объект в бешенстве, – спокойно произнесла она, хотя в глазах злорадство. Гордон облегчил мне задачу тем, что такой мудак. Я легко нашел общий язык с его врагами: явными и тайными. – Вчера было экстренное собрание акционеров и инвесторов. Они буквально распяли его.
Мэри-Энн нарочно не называла имен: информация конфиденциальная, а само пребывание в моей компании личного помощника мэра Палм-Бич требовало секретности.
– Он принял решение из собственных средств возместить убытки.
– Отлично, – хищно улыбнулся я.
– У него ведь нет этих денег, – вставил молчаливый Рейдан. Мы обменялись взглядами, без слов понимая друг друга.
– Он будет брать ссуду.
– Порекомендуй этот банк, – я протянул ей салфетку с логином и паролем. Ключ есть, осталось в замок вставить. Мэри-Энн элегантно поднесла ее к уголку губ, затем ловко похоронила в сумочке.
– За твое здоровье, – она снова подняла бокал.
– Что с исчезновением Мелены?
Мэри-Энн закатила глаза, показывая, какой это тяжелый вопрос.
– Он в ярости. Пресса атакует, но никаких комментариев, естественно. Пытается следить за вашими перемещениями. Пару раз грозился убить Мелену, когда доберется до нее. Твоего имени даже не называет.
– А муж?
– Все по шаблону, – скривилась она. – Билл…
За прозрачной стеклянной дверью мелькнула светло-серебристая головка, и я взмахом руки остановил Мэри-Энн. Она поняла без слов. Быстро, но без суеты поднялась и ушла в конец террасы, к лестнице. Им рано еще встречаться. Рейдан в одно мгновение занял ее место и ловко послал бокал с шампанским на другой столик. Да, у нас холостяцкая вечеринка.
Я видел, что Мелена нахмурилась, мельком осматриваясь. Да, мышка, тебе показалось.
– Уже поздно, – шепнула ласково. Стало приятно. И что смотрит только на меня тоже приятно. Обаятельному когда нужно Рейдану досталась короткая улыбка. Мышку-малышку отчего-то привлекала исключительно мрачная несносность. Моя.
– У меня сегодня день рождения, – лениво обронил. – Мы отмечаем.
Тонкие брови взлетели вверх. Я не то чтобы скрывал, просто отвык. В тюрьме у меня не было праздников, перерывов и выходных, имени даже не было, только клички. Это первый день рождения в новой-старой жизни. Двадцать девять, а я видел больше, чем многие старики. И делал то, что нормальные люди считают недопустимым. Мелена считает. Она ведь нормальная, а я нет. Интересно, позволила бы ласкать свое восхитительное тело, если бы знала, что творили эти руки?
– Я не знала, – сказала тихо, затем громко и кокетливо обратилась к скромной публике на террасе, всего-то человек пять: – Извините, джентльмены, могу я просить вас об услуге?