— Я не про это, — мотнул головой Ганс. — Ты княжеских кровей, ты должна…
— Ты должна сохранять целомудрие и относиться к соитию только как к постыдной вещи для продолжения рода, — закончила за него Ашая и снисходительно улыбнулась. — Позволь мне убедить тебя, что здесь вещи обстоят по-другому. К тому же я не наследница отца, он лишил меня наследства, я никогда не получу титул светлейшей княгини, а значит и земель. Я отослана сюда в надежде, что стану магом серы и пламени, признанным магистрами, откажусь от мирских дел и удалюсь служить их ордену. Пока хоть содержание платит, слава богам.
— Но ты же гениальная дочь, — возмутился Ганс. — Зачем отцу отсылать тебя?
Ашая перестала трогать себя и, потянувшись, заложила вторую руку за голову.
— Наша согласованная история — чтоб своими экспериментами я не поубивала своих младших сестер, — сказала она, глядя в потолок.
— А настоящая причина в чём? — повёл дальше разговор Барон.
— Настоящая состоит в том, что мой отец никогда не отличался особым целомудрием, а мне не простил и мимолётного увлечения, — пожала Ашая голыми плечами. — Видел этого мужчину, что вышел нас встречать? Садовника?
Она взглянула в глаза Гансу. Тот кивнул.
— Это Калам, — продолжила Ашая. — В те дни, я только поняла, кем буду в этой жизни. Помню, как отделала одного магистра серы и пламени, который публично оскорбил меня. Это открыло моим родителям маленький секрет о том, что все мои занятия книгами не пустая трата времени. После того, как скандал замяли, я стала купаться в лучах родительской любви, моя гордость раздулась тогда до невероятных размеров. Но вскоре, я поняла, какое это проклятие — быть в нашей семье одарённым ребёнком. Меня стали показывать гостям как экспонат и представлять всем, как своё достижение и надежду всей семьи, как будто моей заслуги в учении не было. Хотя, между прочим, большую часть времени я занималась самостоятельно, без наставника. Родные сёстры и братья смотрели на меня исподлобья, так как родители совершенно забыли о них. Тогда мне стало скучно и обидно, и я обратила взгляд на Калама. Пару раз флиртовала с ним, зазывно улыбалась и томно вздыхала. В общем я добилась того, чтоб однажды он влез ко мне под одеяло.
— И долга длилась ваша связь? — спросил Ганс.
Ашая, которая весь разговор смотрела в потолок, снова взглянула ему в глаза.
— Пару месяцев до того, как нас раскрыли, — пожала плечами девушка. — То ли кто-то подсмотрел за нами, то ли Калам сам похвастался кому-то. Отец был в бешенстве. Хотел Калама придушить. Но я сказала, что спалю родовую халупу вместе со всеми родственничками, и он остыл. Меня отослал подальше, написал последнюю волю, чтоб я ничего не получила после его смерти. И Калама мне отдал в прислугу, пожелав, чтоб он меня прирезал в постели.