— Не стоит благодарности, — Паратуз развернулся к Ловету спиной, снова приступив к командованию построением шатра. — Что застыли?! Кого ждёте? Ты! Бери лопату и копай глубже!
— Где я могу найти князя Палеса?! — перед тем как вернуться к своему обозу крикнул Ловэт.
— Ты где эту лопату взял? Ты бы ещё палкой копал! А ты? Что ты вяжешь это бревно как невесту? Тяни узел! Палес? Он в деревне, опять в том гаднике пьёт! — из речи Паратуза было сложно понять к кому он обращается, но Ловэт решил, что последние слова были адресованы ему.
— Спасибо, — ответил он скорее по привычке, в глубине души зная, что его «спасибо» управляющему мятежной армии и на деревянный сук не нужно. В подтверждении предположения Ловэта, Патаруз не повёл и ухом.
Светлейший князь направился к обозу. Он получил главный ответ, который ему был нужен. Осталось только указать своим людям, где разбить лагерь и наведаться к старому другу — князю Палесу.
* * *
Ловэту не удалось привязать лошадь рядом с трактиром, там всё было занято. Поэтому он переехал улицу и зацепил удила скакуна к столбику, находящемуся перед местной лавкой. Та стояла пустой, видно, что её разграбили, возможно даже те, кто сидел в заведении, напротив. Помогая себе древком копья как посохом, Ловэт перешёл улицу к трактиру, петляя между многочисленными лошадиными кучами, оставленными войском мятежных князей. Когда он отворил дверь внутрь заведения, то увидел Палеса, который сидел с его сыном за центральным столом. Оба были уже пьяны, как и многочисленные воины, занимавшие места с самого утра.
— Ты будешь отличным воином! — вещал Палес заплетающимся языком.
Сын Ловэта глупо улыбался лести старшего.
— Ты возглавишь здешних крестьян и заработаешь много славы в бою, — продолжил Палес и долил ещё вина в кружки. — А когда мы возьмём замок самозванки, именно ты, а не старший брат, получишь все земли отца.
— Но я не хочу обижать старшего брата, — возразил сын Ловэта.
— Сделаешь, как хочешь, — махнул рукой Палес. — Если твой старший брат выживет в сече, то он будет в полной власти победителя, то есть тебя.
— Если он сам не погибнет, — вмешался подошедший к столу Ловэт.
— Не порть сыну боевого настроя, — поднял глаза на вошедшего Палес. — Твой сын — воин. Совсем как мои остолопы, что остались в имении. Те также бойцы. Небось заставляют этого индюка Георжа оправдываться перед Асатессой каждый день.
— Да, твои сыновья такие, — подтвердил отец. — Но этот мальчик — мой. Отдай мне сына, Палес.
— Что ты так печёшься за ним? — хлопнул по спине юношу бывший похититель. — Он взрослый, он воин, он сам будет решать, когда ему хватит и чью сторону он примет.