Увидев, что пациентка очнулась, доктор растянул толстые губы в профессиональной улыбке.
– Ну, как мы себя чувствуем?
Девушка неуверенно села. Нашарила под кушеткой сандалии, поправила сари.
– Мы… мы чувствуем себя лучше.
# # #
Неужели все писаки лелеют в башке этот мифический образ: красивая женщина, на лице которой отражается «вся гамма чувств-с», когда она читает твоё гениальное произведение? Булгаков с этим особенно постарался: его героиня даже в огонь за рукописями лазила. И ведь веришь, веришь, и сам о таком иногда мечтаешь. Пока не прочтешь последний том того же Булгакова, где письма и дневники. Где он рассказывает, как отдал перепечатывать «Мастера и Маргариту» какой-то молодой родственнице. И стал наблюдать. Бедняга! На первой сотне страниц вообще никакой реакции, и лишь где-то в середине девушка один разок, вяло так, ухмыльнулась.
Мне сегодня даже ухмылок не достается: утром она поругалась с «Сашенькой», и печаль омрачает её лицо с самого приезда. Разве что немного успокоилась, пока читала мой рассказ. Пару раз наморщила свой круглый лобик, да и только. Пытаюсь оправдаться:
–На самом деле я не знаю, как лучше перевести эту игру слов на русский. В западной медицине это Multi-Personality Disorder, по-нашему «расщепление личности». А у меня тут Mono-Personality, то есть наоборот, «одноличность» как ненормальность. Но аббревиатура та же самая, MPD. С аббревиатуры всё и началось, я написал по-английски вначале, с таким названием. Ну, как тебе?
–Скажем так: это ещё не «большая проза».
–Да я же говорю, просто набросал идею. Часто так бывает: когда представляю идею отчетливо, мне уже лень её обрабатывать.
– Я поняла. Идея ничего. Но всё равно, стихи у тебя лучше. Знаешь, у меня бывают моменты, когда устанавливается такая ровная, почти семейная жизнь. И тогда я вдруг посреди этого спокойствия достаю твои стихи – и старый бес снова просыпается, хочется куда-то сорваться… В общем, чувство, что есть на свете что-то ещё, помимо моей тихой потенциальной ямы. А ещё так здорово узнавать все эти детали: и «ватной лентой дым из трубы», и хокусаевскую «Волну» на стене… Читаю и так отчетливо представляю себе эту квартиру, где не была с тех пор. И тебя вспоминаю, и твою Р-рр… ты читал ей «Ноябрьскую Сороку»?
–Читал. Ей не понравилось. Хотя она сказала, что слушать меня лучше, чем читать самой.
–А по-моему, наоборот: читать ты ни фига не умеешь!
–Ну, не знаю. Ей вообще мое стихоплетство было неинтересно. И это, может быть, даже хорошо, когда человеку, с которым живёшь, наплевать на то, что ты пишешь. Вот ты, например, можешь меня запросто избаловать и испортить постоянным цитированием моих рифмованных глупостей…