Там под модной причёской,
Фыркал зверь-дикобраз.
Растопырив иголки,
Ткнуть стараясь
В всевидящий глаз.
Не обманет туман,
Не обманет.
Ни бельём, ни теплом
Любви не заманит.
Сигаретный дымок
И улыбка на фоне дивана.
А на счастье,
На радость замок.
Ключ блеснул,
Не достать из дурмана.
Прелесть милая,
Нежный цветок,
Что ты делаешь,
Я давно одинок.
Искренне верю,
Что ты хороша.
Но я не хмелею,
Голубям хлеб кроша.
Не интересна твоя скудность,
В рекламе женской красоты.
Где обнажают ноги, животы,
И все намёки так просты,
Что в гениальные
Вмурованы холсты,
Как эталоны чистоты.
И праздник обожания.
Нежных слов
И добра аромат,
Тебе больше понравятся, право,
Чем привычно убогий разврат,
И доступности лёгкая слава.
О, мудрецы, мир познающие умом,
Мне жаль Вас, много потеряли.
Вы знаете, что значит горит дом,
Но жара страсти не испытали.
А это тоже дом горит,
Обитель суетной души.
И много бед он натворит,
В дремавшей праведной глуши.
Пожар от самовозгоранья.
Диагноз-рухнувший каркас.
Лекарство, но о нём незнанье.
Взорвал заложенный фугас
Всё мира пониманье.
Контузия надолго, навсегда,
И просветление в ощущеньях.
Для испытаний выбрана беда.
Отчёт, он в пламенных твореньях.
Вы конечно же видели, как тает чудо.
Из кома огромного, капля мечты.
Уже приготовлено хрустальное блюдо,
И проступают надежды черты.
Я увидел улыбку, письмо прочитал.
А если иначе, миг мой настал!
Миг встречи с неведомым,
Добрым, другим.
Тем, что казалось, всегда не моим.
Ох, как страшно взять и поверить,
Не видя в прошлое смотреть.
Но, так же хочется доверить,
Судьбе хоть раз, романс мне спеть.
Начало робкое, случайность,
Но как толкало меня к ней,
Всего прошедшего необычайность.
И скудность чувственности дней.
Спасибо милая за радость,
Надежд воскресших круговерть.
Души сон в жизни, это гадость,
Зовущая переключенья в смерть.
Ты подарила беспокойство,
И ввергла в трепет ожиданий.
Включила нужное устройство,
И я опять в плену гаданий.
Свершится чудо не свершится,
Ты будешь счастьем или нет,
Клубок предчувствий копошится,
Что это чуда яркий свет.
Ветвь, готовая сломаться,
От упавшей синевы.
Голой выпало остаться,
Нет защиты, нет листвы.
Шест, кокетливой лианой,
В сигаретный, погрузился дым.
Лист фиговый, узкой раной,
Может стать, совсем родным.
Бёдра, в такт кричащей драме,
Грудь придержана слегка.
И желанья на диване,
Обхватить, упругие бока.
Юность, зная о нирване,
Погружает зал в экстаз,
Продолжение-иллюзии в романе,
Обладать хотя бы раз.
Не становиться мир чище,
В созерцании красоты,
Пробуждается и рыщет,
Бес, убийца чистоты.
Обволакивает чудо,
Сальным, пальцевым теплом,
Тело, это просто блюдо,