– Я на неё не похожа!
– Ростом вы почти одинаковы. Различия фигур не велики. Волосы обрежем и покрасим, а если ещё и небольшую пластическую операцию сделаем, то вообще не отличит никто. К тому же отличать-то особо и некому. Родители у неё умерли, а с родственниками она не общается – раз, да и на конференции они не ездят – два.
– Она не согласится.
– Захочет, чтобы я ребенка её признал и женился на ней, сделает!
– Это нечестно, Шон.
– А залетать, когда я в полной уверенности, что она предохраняется, честно? Так что мы оба друг друга стоим. К тому же что она теряет? Наоборот, приобретает вес в научном обществе, да и еще меня в качестве мужа. Так что дело упирается лишь в твое согласие. И если ты хочешь, чтобы я тему не закрыл – поедешь под её именем и сделаешь доклад.
– Это шантаж!
– Это не шантаж. Это просьба, Мила… Я умоляю тебя, пожалуйста, не упрямься, выступи с докладом. Лишь тебе по силам произвести тот фурор, которого заслуживает эта тема. Это же «бомба», Мила. И я это чувствую! Это вновь выведет институт на ту орбиту, что была раньше, и мы сможем требовать и дополнительное финансирование и гранты… Мила, это такая жила… Но лишь ты способна её раскрыть и заставить блистать. Хочешь, на колени встану, лишь согласись!
– А как дальше Вики будет поддерживать свой новый имидж?
– Она уйдет в декрет и станет домохозяйкой и все вопросы снимутся сами собой, ради детей бросить научную карьеру не грех, а знамя исследований тем временем подхватит кто-то еще. Ну не упрямься! Или тебе тоже хочется славы, и ты ради собственных амбиций стараешься?
– Ну с моим муженьком об амбициях и речи не идет. Тут бы живой остаться. Так что любимым делом согласна заниматься и без дивидендов. Пусть Вики Грей греется в лучах славы и читает свое имя в отчете о конференции и отзывах о ней.
– Вот и умница. Тогда я прям сейчас свяжусь с пластическим хирургом.
– А может без него?
– Хочешь, чтобы муженек тебя все же вычислил? Не терпится к нему вернуться? Так насильно никто не держит, можешь хоть сейчас к нему отправляться.
– Значит, не держишь?
– Не держу, но умоляю не уходить… Хочу, чтобы осталась, но по своей воле. Чувствуешь разницу?
– А ты хитрец, Шон.
– А то ты не знала… Так я звоню хирургу?
– Звони, – она обреченно вздохнула.
Очнувшись от наркоза и с трудом приподняв тяжелые веки, она мутным взглядом из-под нависающих бинтов обвела окружающее пространство. Откуда-то сбоку, из яркой и пугающей белизны к ней шагнул силуэт в белом халате и сочувственным голосом осведомился:
– Как себя чувствуете, госпожа Грей?